Птицы красивые. Ветер ворошит перышки. Кто-то спит на одной ноге, изящно подтянув другую к брюшку. Такие мирные, глаза закрыты.
Накануне они гуляли по острову, где живут морские львы с потомством. Хотя скорее похожи на моржей, только поменьше, толстые, неуклюжие, с большими черными глазами, почти человеческими. Стая орущих, стонущих и фыркающих морских котиков. Кто-то при этом спал. Детеныши кормились. А между покрытых лишайником валунами огромная разлагающаяся туша присматривала за живыми котиками в бухте, как такое подзадержавшееся божество.
Так выразился Хьюго: подзадержавшееся божество. Он присел на корточки, чтобы поснимать труп на фоне резвящихся котиков, никак не реагирующих на смерть сородича.
Джессалин отошла подальше от этого отталкивающего запаха гниющей плоти. А для фотографа все служит материалом. Молодняк, покойник. Красота, распад. Красота распада. Джессалин в задумчивости наблюдала издали за своим новым мужем.
Вспоминала, как в начале их знакомства она была для него не более чем фигурой в общей композиции – вдовой.
И эта фигура под названием «Безымянная вдова», позже размноженная для продажи, ее переживет.
Как и фотографа.
Эктор рассказывает туристам о растительности на острове, о контактах морских котиков с растениями, как вдруг обрушивается тропический ливень. Джессалин и остальные сбиваются в кучу под разросшимся деревом. Небеса расстреливают землю барабанной дробью.
К счастью, Хьюго заставил Джессалин надевать во время экскурсий плащ – легкий, полиэтиленовый, с капюшоном. Дело нехитрое, натянуть капюшон и переждать дождь.
От мокрых блестящих скал и валунов поднимается пар. Крики куликов стали еще пронзительнее. В ноздри бьет запах свежего птичьего помета.
Игуаны даже не пошевелились, их броня посверкивает в возвращающихся лучах слепящего солнца.
Где-то неподалеку Хьюго сейчас снимает на камеру. Фотографии будут (Джессалин не сомневается) прекрасные, ошеломительные. При этом в его доме на Кайюга-роуд сотни, если не тысячи не менее прекрасных фотографий до сих пор даже не собраны в папках и тем более не обрамлены. А сколько еще оцифрованных фоток в студии, в домашнем компьютере, подсоединенном к современному принтеру, но по сей день не отпечатанных! Я отстал на годы (Хьюго это говорит с комической гримасой отчаяния). Он когда-нибудь наверстает упущенное?
Джессалин пугает неожиданное приглашение гида: всем садиться в лодку, «Фрегат» отправляется на другой остров. Здесь все работает как по часам: одна шлюпка приходит, вторая уходит. Джессалин срочно отправляется на поиски мужа, которого не видела уже битый час. По пути спрашивает людей, встречался ли им «высокий пожилой мужчина с усами и камерой в руках». Старается не выказывать тревоги.