— Пора, — одними губами сказал он и встал на колени. Шурик подтянул онемевшие ноги, но вдруг Виктор схватил его за плечо. Оба замерли. Совсем рядом, за кустами, где высилась темная масса какого-то склепа, послышался шорох шагов, невнятное бормотание, шум раздвигаемых ветвей.
— Лежи! — беззвучно приказал Виктор и исчез.
Теперь уже Шурику не казалось, что он находится в джунглях. И чувство отваги, которое он испытывал, лежа у звериной тропы, испарилось. Беспомощно раскинув руки, стояли кресты и смотрели на Шурика. Один из них качнул головой, помахал левой рукой и прошепелявил что-то непонятное… Или это дерево?.. Мелкой дрожью, с глухим ворчанием затряслась под Шуриком земля. «Проехал грузовик», — догадался он. Но сердце не слушалось. Оно стучало всё чаще, всё сильнее. Страх перехватил горло и давил на затылок. Вспомнились тетя Фиса и тамбовский помещик… Шурик уткнулся лицом в траву, но стало еще страшнее. Он поднял голову и увидел Виктора.
— Вставай! Хватит спать… Пиджак надень.
Виктор говорил вполголоса, но Шурику казалось, что над ним гремит репродуктор. Он вскочил и хотел объяснить, что вовсе не спал, но зубы противно застучали друг об дружку. Ему было и стыдно, и радостно. Хотелось сейчас же показать свою смелость.
4
Вслед за Виктором Шурик вышел за ворота кладбища. Старый дом оказался совсем рядом. В темноте светились окна и дверь вестибюля. Крадучись подобрались они к кустам сирени, огибавшим площадку. Втолкнув Шурика в гущу листвы, Виктор тихо проговорил:
— Здесь твой пост. Я буду рядом. Когда зажгутся фонари, включай свой. С места не сходи.
И он отполз в сторону.
Сидеть в кустах было неловко. Какие-то сучки подпирали бока, лезли в уши. Но зато чувство страха не возвращалось. Осталось любопытство и готовность совершить какой-нибудь подвиг.
Прошло немного времени, минут пять или десять, и Шурик увидел привидения. Они появились неожиданно, неведомо откуда, три длинные белые тени, без голов, без ног. Они двигались к дому, раскачиваясь и болтаясь, как пустые мешки.
Шурик смотрел на них, вытянув шею, раскрыв рот и не отрывая глаз. Призраки подошли к дому. Раздались протяжные, заунывные звуки, от которых тоскливо сжималось сердце. Свет в вестибюле погас, и оттуда кто-то откликнулся таким же тягучим приглушенным воем.
Яркие лучи фонарей ударили с трех сторон. Освещенные ими привидения растерянно заметались. Одно из них метнулось к углу здания и завыло во всю мочь: «Уди-и! Уди-и!» Но стоявший здесь Миша Веселов ответил таким грозным: «Гав! Гав!», что привидение переломилось и осело на землю кучкой грязного белья.