Август в Императориуме (Лакербай) - страница 211

Но ковер существует. Я увез его с собой в никуда, и точно знаю его размеры. 340 на 280. В сантиметрах. А сколько это будет в попугаях, мартышках и слоненках? Каждый раз по-разному. Видимо, ковер — это и есть то самое никуда, куда я увез его. Получается, что мне точно известны размеры никуда, и если развесить на нем по листочку весь мой роман, то как раз по размеру и выйдет — пробовал. Ковер-роман. Роман-ковер.

Но ведь задумана трилогия — а места для призрачного существования уже не осталось!

К счастью, у всего есть оборотная сторона. Есть она и у моего ковра-никуда, и вторая книга как-нибудь да найдет где разместиться в безвестности уходящей жизни…

Не знаю, кто будет писать третью.

«Очаровательна Ваша улыбка…»

Очаровательна Ваша улыбка, донна…
Но
Плотно утрамбованная колонна,
Разворачиваясь в марше с ежедневных бородино,
Топает куда надо, заглатывая пыль, пот…
Шалея от Вас, жалею о,
Хочу жить наоборот.
Но зрели ль Вы извлекаемую из,
Как драгоценный приз,
Утрамбованную колонну древнего льда?
Антарктическая буровая вода!
Остекленелым ужасом глядит на Вас
Глаз.
Не бойтесь.
Не смейтесь.
Улыбку, please.
Драгоценная, юная, хрупкий сервиз
На пирах саблезубого времени — Вы!
Каюсь: дерзки фантазии, сны кривы…
В безнадёжности мироздания есть свой каприз.
В этой жизни, о большеглазая прелесть,
Нет
Мне свиданья с Тобой, словно Ты уже за
Мужем,
странами,
мириадами одиноких планет,
словно я, задыхаясь втайне, Тебе в глаза
не могу заглянуть уже!
Но Ты ещё вот.
Или нет?
…Мимословно, боясь длиннот,
сам собою сюжет
умрет.
В этом мире
Мне
Отведен лишь миг
Немоты!
…В коридорах,
на лестницах бытия
узнаванья улыбку вдруг даришь Ты —
и навстречу
в муках
рождается «Я»:
Ветром волнуемая в листве пустота.
Одинокая флейта.
Нагота листа…
Не серьёзничай.
Когда там, впереди,
Камень жизни свалят с моей груди —
Чем дышать я буду за тем углом?
Равнодушной улыбки твоей теплом.

2008–2012