Глаза Комо Дата презрительно блеснули.
— Вы отказываетесь от мысли использовать их для завоевания, но хотите сделать из них будущих стражей. Но чтобы это будущее пришло, необходимо действовать! Мы никогда не дождемся того часа…
— Дат! — негромко сказал Пиар. — Примите поражение достойно.
Лязгнув зубами, гнард подчинился.
— Такова воля Совета, — примирительным тоном заявил Фип. — Мы все еще Совет, Комо Дат. Наши полномочия продлены. Ваши — имеют лишь временную силу. Не форсируйте событий, если не хотите спровоцировать китайцев на атомную атаку.
Дат промолчал. Плечи его дрожали от гнева. Телиан Пиар замер, едва дыша.
— Как пожелаете, — гнард повернулся к выходу.
Пиар последовал за ним, подметая безукоризненно чистый зал полами одежд. Его единственный глаз не выражал ничего, зрачок сузился до размеров булавочной головки.
Глава 35. ПРОВИНЦИЯ ШАНЬСИ, СВОБОДНЫЙ КИТАЙ
Шагая к юрте, Казархан намеренно ступал сапогами своего великого предшественника во все конские лепешки с тем, чтобы вырвавшийся из-под раздавленной корки аромат побыстрее пробуждал души его воинов.
Лагерь зашевелился. Костры еще дымились. Монголы надевали боевые дели и кожаные штаны или присаживались на корточки в местах, где кони ощипали не всю траву. Первые теплые потоки воздуха разносили во все стороны запахи пищи, от проса до зеленого чая.
— Найди Ариунболда! — рявкнул Казархан, обращаясь к часовому.
— Твое слово приказ, — ответил юноша и убежал.
— Это я научил всех, как нужно отвечать, — с гордостью заметил Байяр.
— Я не вижу Герела. И Оджи, — отозвался Казар.
— Произнеси погромче их имена, и они прилетят сюда.
— Приведи их. Мне нужно поговорить с ними с глазу на глаз.
— Твое слово приказ для меня, — Байяр умчался.
— Конечно, — пробормотал Казархан, входя в юрту.
Утренняя Лань еще спала на нагретых кирпичах, под которыми раскладывался огонь. Согрев канг, дым уходил через отверстие вверху.
Женщина потянулась, перевернулась на другой бок. Ее черные волосы рассыпались. Протянув руку, Казар сбросил овчину, обнажая полные крепкие груди.
— Вставай, голая шлюха, — заревел он. — Твоему хану не нужны ленивые наложницы.
Утренняя Лань только промычала что-то спросонья.
Разозленный Казар сжал пальцами рубиновый сосок так, что женщина вскрикнула от боли. Сразу же открыв глаза, Утренняя Лань бросила на него гневный взгляд, а потом толкнула в грудь обеими ногами.
— Ты пришел повоевать? Показать, какой ты бравый мужчина? И это когда наступил рассвет?
— Вставай, шипящая кошка. При свете дня мне наплевать на твои прелести. У нас много дел. Принеси мне чай.