Этот ковен не сломить (Стерлинг) - страница 117

Первыми разрываются капилляры в его глазах.

Бентон пытается вскрикнуть, и я упиваюсь его придушенными хрипами.

Бентон виноват во всем, что случилось со мной. Он разрушил мой дар, заставил обращаться за помощью к Кровавым Ведьмам. Без них мне до своей энергии не дотянуться. Зато благодаря магии Элис, пульсирующей в венах, я стала сильнее, чем прежде, до того, как он меня отравил.

Сильнее, чем прежде, до того момента, как Бентон и его родители испортили мне жизнь и уничтожили все.

Чьи-то руки хватают меня за плечи и пытаются оттащить.

– Нет! – Слово вырывается из горла с рыком. – Не отпущу, пока он не умрет! Не отпущу, пока не заплатит за содеянное!

– Ханна, пожалуйста, нам пора. – Эллен тянет меня за собой.

– Я сказала «нет». – Внутри нарастает давление, и я срываюсь – по коридору несется ветер.

Эллен отшатывается, врезаясь в Арчера, который подталкивает ее к выходу. А я последовать за ними не могу.

– Только после того, как навсегда уйдет он.

Арчер трогает переговорник в ухе.

– Элис, – говорит он ровным голосом, – отпусти Ханну.

– Нет! – протестую я, но уже поздно: энергия Элис исчезает, оставляя меня опустошенной и гиперчувствительной. Руки дрожат, и Бентон наконец меня сбрасывает. Я сильно ударяюсь о пол, воздух стремительно вылетает из легких.

– Ханна! – Арчер наклоняется и крепко сжимает мое плечо. – Вставай.

Металлический цилиндр катится по полу и внезапно оглушительно, ослепительно взрывается. Перед глазами плывут пятна. В ушах звенит.

Нас окружают шестеро Охотников, поднявших тактические винтовки.

– Руки вверх! – кричат они.

Арчер заслоняет меня, только вооруженным Охотникам плевать. Они хватают нас обоих и волокут прочь по коридору. У выхода я замечаю Эллен, глядящую нам вслед.

– Выбирайся отсюда! – кричу я, когда Охотник вытаскивает у меня из уха переговорник. – Давай!

Эллен мешкает, но последнее, что я вижу, прежде чем темный капюшон закрывает мое лицо, как подруга по ковену вместе с толпой устремляется к двери.

Меня волокут по коридору и, похоже, заталкивают в лифт, который поднимается на несколько этажей. Желудок сводит, колени подгибаются, но чьи-то пальцы стискивают плечо, не давая упасть. Кабина резко останавливается, дверцы со звоном открываются, и мы снова куда-то идем. После очередного звукового сигнала металл скрежещет о металл. Меня толкают вперед, усаживают в кресло, руки-ноги крепко привязывают к ножкам и деревянным подлокотникам. Дополнительной веревкой фиксируют туловище.

От внезапного наплыва воспоминаний я содрогаюсь всем телом. Холодный, жестокий взгляд Бентона в зеркале заднего обзора. Замешательство в его глазах, которое я только что видела в вестибюле. Мое тело, прикрученное к столбу. Огонь, лижущий кожу. Дым, забивающий легкие.