Здесь заметна связь со взглядами на процесс формирования идеологий словенского политического философа Славоя Жижека (род. 1949). По его мнению, это происходит через определение сходства и различия ценностей и смыслов концепций, а также узловых точек (например, такие часто встречающиеся определения, как «нация», «демократия», «порядок», «свобода», «справедливость» и т.д.). С. Жижек приводит следующий пример, показывающий, как именно выстраивается политическая идеология: «...в идеологическом пространстве “плавают” те или иные концепты, означающие — “свобода”, “государство”, “справедливость”, “мир”. Затем в их цепочку включается некое господствующее означающее “коммунизм”, ретроактивно предающее им “коммунистическое” значение. Тогда оказывается, что действительная свобода возможна только при условии преодоления формальной природы буржуазной свободы, которая на самом деле представляет собой одну из форм порабощения; государство оказывается основанием господства правящего класса; рыночный обмен не может быть “справедливым и равным”, поскольку сама форма эквивалентного обмена между трудом и капиталом предполагает эксплуатацию; “война” оказывается неизбежным следствием деления общества на классы; только социалистическая революция приведет к прочному миру и т.д. (либерально-демократическое “пристегивание” артикулирует значение совершенно иначе, консервативное “пристегивание” противостоит обоим указанным полям, и так до бесконечности»[74].
Политические идеологии как системы концепций
В современной англосаксонской политической теории даже само понятие «идеологии» нередко относят к «сущностно оспариваемым концептам»[75].
Английский политический философ Майкл Фридэн указывает на три основных способа связи между концепциями, составляющими идеологию. Во-первых, Фридэн допускает, что разум, или то, что мы называем «логикой», организует наши убеждения. Разумеется, это именно то, что лежит в центре сократовского метода рассуждений, да и вообще всей философии. Убеждения рационального человека должны быть последовательными. Они — осмысленны, и поэтому концепции поддерживают друг друга, складываясь в более или менее разумное и связное мировоззрение.
Во-вторых, идеологии организованы не только благодаря разуму. Поскольку идеологии представляют собой концептуальные «дорожные карты», указующие путь для политических решений, и вынуждены делать это на языке, доступном массам, равно как и интеллектуалам, любителям и профессионалам, они легко сочетают в себе разум и эмоции. Иными словами, идеологии должны быть одновременно рационально обоснованными и в то же время эмоционально привлекательными. Такого рода эмоциональная окраска позволяет относительно безболезненно нарушать логику обоснования, сочетать несовместимые убеждения, придавая тем самым идеологиям эклектический характер. Например, в идеологии фашизма одновременно присутствовали идея о том, что все индивиды должны подчиняться коллективу, и лозунг превосходства сверхчеловека (которым может стать каждый) и, стало быть, вести за собой других, что предполагало выделение из коллектива, выход на более высокий уровень, крайнюю индивидуализацию «героя».