К слову, упомянув выше о рабочей (технической) элите, имело бы смысл привести пример, как она появлялась. И нет, я не буду упоминать пресловутых стахановцев. Куда интереснее создаваемое социалистическим государством искусственное расслоение среди рабочих по принципу их работы на экспорт или на внутренний рынок. Дело в том, что экспортные товары, которые стали появляться в советской промышленности в 1930-е гг., требовалось делать качественными, иначе их никто бы не покупал на мировом рынке. Советские товары были сами по себе весьма низкого качества, поэтому труд рабочих, которые производили товар на экспорт, а также инженерно-технического персонала оплачивали с весомой надбавкой до 20 %. К этому добавлялись премии за перевыполнение программы. Причем трудились такие рабочие на предприятиях, специализированных под экспорт, – т. е. это были фактически привилегированные производства, где зарплата всегда была выше, качество продукции лучше, но предназначалась она не для советского потребителя. Для сравнения: в рыночной экономике товар всегда должен быть качественным, независимо от того, идет ли он на экспорт или продается на внутреннем рынке. Это даже не имеет значения, потому что производители в условиях глобального рынка стараются перенести производства поближе к рынкам сбыта продукции. Качество на производствах в разных странах может отличаться не потому, что это делается специально, как делалось в СССР, а в силу объективных различий в местной рабочей силе, ценовой политике и комплектации товара для разных национальных рынков с учетом предпочтений их потребителей. Советский «экспортный пролетарий» был искусственным порождением неравенства в советском обществе, а экспортные товары, наверняка попадавшие в руки номенклатуры «по блату», лишь закрепляли несправедливость системы.
Имелась и своя дискриминационная логика в товарораспределении. Например, «в литературе справедливо отмечалось, что система нормирования рубежа 1920-1930-х гг. строилась на началах “индустриального прагматизма”, в ней почти отсутствовали принципы социальной справедливости, а выражались принципы государственной выгоды. В секретной записке Микояна “О товароснабжении” 25 сентября 1931 г. указывалось, что города особого списка и предприятия первого списка в течение восьми месяцев текущего года охватывали 19,6 % всего снабжаемого городского населения, получая 28 % всего фонда муки, 26,8 % крупы, 88,5 % растительного масла, 48,4 % животного масла, 57,2 % маргарина, 24,6 % рыбы, 80,7 % мяса» [362, с. 64].