Небезынтересно будет рассмотреть, как выражались социалистические взгляды у некоторых вышеназванных публицистов по интересующим нас темам.
* * *
В самом известном произведении Чернышевского, романе «Что делать?» устами главных героев выражается мировоззрение их создателя. Так, в главе 2, XXII, герой Александр Кирсанов говорит своему другу Дмитрию Лопухову такие слова: «Будет время, когда все потребности натуры каждого человека будут удовлетворяться вполне, это мы с тобою знаем; но мы оба одинаково твердо знаем, что это время еще не пришло… Золотой век – он будет, Дмитрий, это мы знаем, но он еще впереди. Железный проходит, почти прошел, но золотой еще не настал» [400, с. 182]. Чернышевский, разумеется, верил в социальный прогресс и в прогресс самой натуры человека, как и многие молодые революционные демократы его времени, увлекавшиеся социализмом. Но, в отличие от классической либеральной веры в перемены за счет реформ, социалисты считали прогресс возможным только через радикальный слом старого порядка. И дело здесь не столько в революции против существующего политического режима, установлении власти парламента и принятии конституции – в этом могло быть единение как «левых», так и «правых», – но в пересмотре самих основ существующего социального «режима». Именно поэтому Чернышевский, скажем, занимал радикальную позицию по «женскому вопросу», которая едва ли была близка классическому либералу. В главе 4, VII, мы читаем, как восхищается главная героиня, Вера Павловна, новой поэмой, «которая еще не скоро будет напечатана». Совершенно второстепенный эпизод в поэме, который она зачитывает Кирсанову, больше всего привлекает Веру. В ходе этого у пары возникает целый феминистический манифест. Если взять отдельные отрывки их пространного диалога, то получится такой текст: «Мы с тобою часто говорили, что организация женщины едва ли не выше, чем мужчины, что поэтому женщина едва ли не оттеснит мужчину на второй план в умственной жизни, когда пройдет господство грубого насилия, мы оба с тобою выводили эту вероятность из наблюдения над жизнью; в жизни больше встречается женщин, чем мужчин, умных от природы; так нам обоим кажется. Ты подтверждал это разными подробностями из анатомии, физиологии… Женщина играла до сих пор такую ничтожную роль в умственной жизни потому, что господство насилия отнимало у ней и средства к развитию, и мотивы стремиться к развитию. Это объяснение достаточное. Женщина слишком часто мучится тем, что мужчина выносит легко. Еще не занимались хорошенько разбором причин, по которым, при данном нашем историческом положении, мы видим такие явления, противоречащие тому, чего следует ожидать от самого устройства организма. Но одна из этих причин очевидна, она проходит через все исторические явления и через все стороны нашего нынешнего быта. Это – сила предубеждения, дурная привычка, фальшивое ожидание, фальшивая боязнь. Если человек думает “не могу”, – то и действительно не может. Женщинам натолковано: “вы слабы”, – вот они и чувствуют себя слабыми, и действительно оказываются слабы»