Мы ждали неделю и поневоле признали очевидное: ничего не изменилось. Чуда не произошло. Судьба пассажиров «Эксодуса» решится нескоро, а между тем другие многочисленные беженцы ждали от нас помощи, другие корабли готовились к плаванию. Прощайте, большие надежды и уютные пляжи! Мы получили новый приказ: продолжать подпольную деятельность «Алия Бет», удвоить число рейсов и прежде всего позаботиться о страдальцах с «Эксодуса», когда их отпустят. Мне предстояла невиданная, непосильная нагрузка. Руководство решило наводнить киприотские лагеря народом свыше меры, пусть Лондон с ними не справится и запаникует.
Единственные передышки, что я позволял себе, – вечеринки у Жака Лазаруса по прозвищу Капитан Жакель. И вот Эрнест предложил пойти к нему на ужин вместе. Лазарус был некогда профессиональным военным, офицером. Петен разжаловал его. Тогда Жак ушел в подполье и организовал на юге партизанский отряд, а затем и Еврейскую боевую организацию. Как ты, наверное, помнишь, они с Эрнестом вместе выбрались из поезда, что вез их в Аушвиц. Я не был ветераном Второй мировой в полном смысле слова, но ходил к Лазарусу в гости, чтобы повидаться с друзьями. Большинство участников Сопротивления так или иначе помогали тайной репатриации, а потому знали, что я работаю на Хагану.
Вечером Эрнест заехал за мной на машине. Как всегда, не один. С ним повсюду таскался один из подпольщиков, Исидор, неизменно меня раздражавший. Сколько раз я твердил Эрнесту, что адрес лаборатории никто не должен знать, кроме него, Пьеро и Мсье Поля! Эрнест меня не слушал и всегда поступал по-своему, как левая нога пожелает. Утром притащил мешок оружия, вечером приперся с приятелем… Нет уж, это слишком, хватит! Я устроил ему беспримерный скандал и наотрез отказался ехать с ними. Из-за таких приступов ярости меня считали сварливым, неуживчивым человеком. Эрнест умудрился успокоить меня и уговорить, клятвенно пообещал, что заберет свои «вещички» в ближайшее время.
На ужин к Лазарусу собрались все друзья и знакомые. Среди гостей была Этти, сестра Жирафа, давняя сподвижница «Шестерки», пробивная, активная участница марксистского кружка. Она все подавала мне знаки, что хочет поговорить наедине, без свидетелей. Но только начинала разговор, подходил Эрнест, или Пьеро, или Исидор, так что Этти с досадой исчезала в соседней комнате. Когда я собрался уходить, она поспешила за мною следом, расталкивая приглашенных, на ходу надевая пальто.
– Ты делаешь нужное дело, – похвалила она меня на лестнице. – Но готов ли ты воевать с британцами по-настоящему? Поможешь нам?