Иногда это делалось преднамеренно. Времени на общение с каждым сотрудником постоянно не хватало, и было критически важно, чтобы мои слова были абсолютно понятными. Ничто не делает речь более доходчивой, чем несколько удачно подобранных нелитературных выражений. «Это не входит в число наших приоритетов» звучит гораздо слабее, чем «Это не входит в число наших чертовых приоритетов». Но когда СЕО налево и направо сыплет крепкими словечками, сотрудники начинают их повторять. И это неплохо, если вы хотите, чтобы ваш месседж дошел до всех сотрудников компании. (С другой стороны, это очень плохо, если вы не желаете, чтобы ваши сотрудники разговаривали, как шайка бандитов в подворотне.) Но отчасти мое сквернословие было ненамеренным. На тот момент мне стало трудно постоянно контролировать себя. Я управлял очень непростой компанией и в результате приобрел синдром Туретта[25] — сквернословие сделалось частью натуры.
Однако жалобы становились все более настоятельными и частыми, и приходилось относиться к ним серьезно. Тем вечером я долго размышлял над ситуацией и пришел к следующим выводам.
• В высокотехнологичном бизнесе некоторые сотрудники спокойно относятся к нецензурной лексике, а другие считают ее неприемлемой.
• Если мы начнем всерьез бороться со сквернословием на рабочем месте, часть сотрудников уволится или откажется наниматься к нам на работу, поскольку сочтет компанию старомодной и ханжеской.
• Если мы сохраним сложившийся стиль общения, некоторые сотрудники уволятся.
• Мое мнение может быть предвзятым, поскольку я главный сквернослов в компании.
После долгих размышлений я понял, что лучшие высокотехнологичные компании нашего времени, Intel и Microsoft, отличались большой терпимостью к нецензурной лексике, поэтому мы выпадем из общеотраслевого тренда, если объявим сквернословие вне закона. Понятно, что это не означало его поощрения, но запреты будут столь же малоэффективными, сколь и контрпродуктивными. Мы стремились привлечь лучших программистов, а они могли прийти из компаний, где сквернословие считалось нормой. Таким образом, мы окажемся перед выбором между возможностью привлечения лучших специалистов и соблюдением норм этики, и он очевиден.
Я продолжал сквернословить, но чувствовал, что следует сделать программное заявление для коллектива. Ведь сотрудники продолжали жаловаться, и этот вопрос постоянно возникал в компании. Люди заслуживали объяснений, но это обещало стать непростым делом, поскольку сквернословие срабатывало отнюдь не в любой ситуации. Мы определенно не собирались мириться со сквернословием, направленным на унижение личности или имевшим сексуальный подтекст, и требовалось предельно ясно об этом заявить. Но оправдание применения бранных слов только в определенных ситуациях достаточно сложно обосновать.