— Конечно, есть в кого компроментировать… — передразнил он сына, подобрал телогрейку, оделся, захватил ружье и вышел раздосадованный на сына, на себя и даже на внука Пашуньку за такой его невыносимо-жалобный крик.
На сердце у Карагодина немного отлегло только тогда, когда он выбрался из поселка и зашел в лес.
Стоял конец октября. Снег покрыл землю основательно, хотя был еще неглубок. Его не хватило, чтобы побелить, упрятать черноту карчей, валежин, обгорелых пней. Под редкими соснами проглядывали круги голой рыжины подстила. Холодная свежесть переновы приглушила запах хвои, увядших трав, опавших листьев. Звуки в лесу стали глуше, и совсем пропало эхо. Неприветлив, тревожен такой лес.
Карагодин шагал по неглубокому снегу, и земля под ногами была стылая, уже отвердевшая на всю долгую зиму.
В субботу из города должен был приехать Зелюгин с разрешением на отстрел лося, и Карагодин думал о предстоящей охоте.
Лосиную семью он обнаружил у Елового Падуна до снега и теперь хотел пройти, посмотреть, нет ли где еще лосиных следов. Собак Карагодин не взял с собой из опасения, что они могут кинуться по следу.
«Конечно, Евгений прав, — думал Карагодин. — Если взять лет десять тому назад, зверья и боровой птицы было много больше, а теперь глухарь или тетерев в диковинку стали…» Но другое сердило его. Сын Евгений сроду ружьем не интересовался, больше его тянуло к живым. Себе в удовольствие возился он с ежами, лисятами или даже змеями. Где ему понять чувства настоящего охотника? Иной раз вроде и незачем, и нужды нет, а руки сами тянутся к ружью и душа рвется на волю, в лес.
Прежде ожидание предстоящей охоты на лосей, подготовка к ней веселили Карагодина, он жил этим неделю-другую, а сейчас на душе у него было пусто, никакой радости из-за этой ссоры с Евгением, из-за этого упрека. Конечно, пострелял он в здешних лесах немало зверья всякого, но не жадничал, бил не для промысла, а ради охоты, браконьером себя не считал. С лосями пожадничал Зелюгин, и поневоле пришлось скрывать следы.
Зелюгин работает в городе завбазой. Мужик он расторопный, нагловатый, но полезный. С пустыми руками к Карагодину редко приезжал. Через него можно было достать все: шифер на избу, верблюжье одеяло, покрышки к мотоциклу… В долгу Карагодин не любил оставаться. Для себя не найдет, но для Зелюгина постарается, чтобы поохотился он в свое удовольствие и тоже с пустыми руками в город не возвращался. Короткими наездами Зелюгин навещал Карагодина круглый год, а поздней осенью брал отпуск и приезжал на главную охоту — отстрелять лося. Теперь его скорый приезд тоже не радовал Карагодина. Да ведь как оборвешь, как скажешь? Это не так просто, когда из одного котелка сколько раз в лесу хлебали, спали у одного костра.