Я судорожно вдохнула, потом еще раз.
– Не бей, – простонала я, – пожалуйста, больше не бей.
– Да заткнешься ты уже, наконец, боже мой! – Он перевел дух. – Мне нужно рассказать тебе кое-что, пока он не… Я кое-что вспомнил.
Я поперхнулась своей обличительной речью, онемев от неожиданности. Почувствовала, как что-то ползет по шее и пробирается под рубашку – муравьи, вероятно, – но я не шелохнулась. Он отодвинулся от меня на несколько футов и тяжело дышал.
Я села.
– Роув…
Он вытянул руку:
– Лучше помолчи пока. Я… – Он запрокинул голову и посмотрел на вершину холма. Потом снова перевел взгляд на меня: – Я вспомнил кое-что про ту ночь. Трикс рассказала мне о той женщине из парка Бьенвиль-Сквер.
Я выпрямилась:
– Что именно?
– Женщина, с которой Трикс тогда встречалась, была из Алабамы, с гор. Она знала твою прабабку, бабку Трикс.
– Джин, – выдохнула я.
– Трикс назвала мне ее имя. Какое-то птичье. Что-то типа, – он поднял глаза, – типа Рен или Робин[6], точно не помню.
Я уставилась на него во все глаза:
– Не можешь вспомнить?
– Я знаю, ты ненавидишь меня, – продолжал он. – И есть за что. Ты, наверное, до смерти ненавидишь меня, но я, блин, могу попытаться загладить это. – Он вдохнул. – Извини, слышишь? Я могу хотя бы попытаться исправить то, что натворил. – Он снова посмотрел на вершину холма, и я увидела, как он побелел.
Я проследила за его взглядом: на краю обрыва стоял, расставив ноги, мой братец: ветер раздувал фалды серого пиджака, а безупречно повязанный голубой галстук трепетал на ветру – щеголеватый титан на фоне клубящихся за спиной грозовых туч.
– Прости, Алтея, мне правда жаль. Мне пришлось пойти на это. Он сказал, что если я не приведу тебя…
– Алтея, – перебил его Уинн, – какого дьявола ты там делаешь? Он ударил тебя?
Я посмотрела на Роува: его лицо исказилось от страха.
Я перевернулась и с трудом встала на ноги. Толкая меня перед собой, Роув препроводил меня к брату. И вот на вершине холма мы встретились лицом к лицу. Он окинул меня взглядом, раздраженным и небрежным, потом посмотрел на Роува:
– Идиот. И о чем я только думал. Я велел тебе угомонить ее, ты, осел, а не сталкивать с обрыва. – Он снова глянул на меня: – Ты не ушиблась?
Я прищурившись посмотрела на Роува:
– Он тебя нанял? – И повернулась к Уинну: – Сначала Джея, теперь этого?
– Он сказал, ему надо поговорить с тобой, – оправдывался Роув. – Ты ведь только поговорить с ней хотел? – обратился он к брату.
– Да, Роув, мы только поговорим. – Он улыбнулся мне. – И кстати, Роув, – начал он делано спокойным голосом – именно так он говорил со мной, когда называл меня чокнутой и дразнил крокодилами, – обрати внимание. Может, пригодится, когда в следующий раз тебе кого-нибудь надо будет угомонить.