В следующее мгновение – я еще успела услышать, как ветер раскачивает ветки деревьев над моей головой, – от удара в челюсть голова у меня запрокинулась назад, колени подогнулись, и мир перевернулся.
* * *
Я очнулась в темной комнате, пропахшей кислым пивом и мочой. Я лежала, Уинн накрыл меня одеялом. Он сидел рядом и гладил меня по голове. Желудок мой бунтовал: мне хотелось сказать ему, чтобы он ушел, но не было сил разговаривать.
Я огляделась: комната была погружена во мрак, и только луч фонарика, закрепленного на сиденье, бил в потолок. Можно было разобрать отдельные граффити на стене: «Таня идиотка», «Я люблю Райана», «Сигмы сосут». Два больших окна от пола до потолка с выбитыми стеклами, Роува нигде не было видно.
Мы с Уинном остались наедине в одной из комнат старого Причарда.
Казалось, тут устроили тусовку спятившие бомжи. И еще ужасно воняло. Хотелось зажать нос, но я не была уверена, что смогу поднять руку. Затуманенный мозг пытался собрать факты воедино, но ничего не получалось. Зачем он притащил меня сюда?! Мне с большим трудом удалось поднять на него глаза.
– Тебе лучше? – прошептал он. – Я дал тебе обезболивающее – таблетки из твоей сумки. Узнаю нашу Алтею, всегда во всеоружии.
Мне удалось дотронуться до щеки – вступила резкая боль.
– Это Роув ударил тебя, – услужливо подсказал брат.
– Он… – Я не смогла возразить, так как сознание снова затуманилось. За его спиной на старом металлическом стуле лежала моя сумка. Я внимательно посмотрела ему в лицо: свет фонарика выхватывал из темноты черты его лица, но глаза оставались в тени, как две темные лужи. Провалы темноты. Я никак не могла определить их выражение. А может, его там и не было.
– Это мамина палата? – услышала я свой голос будто со стороны.
– Мама здесь никогда не была, – раздалось в ответ как с другой планеты.
– Чья-то еще палата? – Мой язык заплетался. Казалось, я нахожусь где-то не здесь, где-то высоко на книжной полке, откуда меня нельзя достать. – Колли?
– Ну, малыш, – вздохнул брат. – Кто ж знает.
– Они убили себя, – проговорила я невнятно. – Или кто-то убил их. Точно не знаю…
Из черноты снова донесся вздох.
– Но как это случилось, как?
– Ну, малыш. – Он надавил мне на подбородок, так что мои губы плотно сжались, и зубы стиснулись. – Послушай. Сейчас важно только то, что мы с тобой вместе. Мы – семья. И что бы ни произошло там с мамой или Колли, неважно. Сейчас речь только о нас.
Да, он прав. Мама умерла, отец тоже был при смерти. В конце концов останемся только мы с ним. Он послал Роува за мной, чтобы мы воссоединились. Где-то на задворках сознания мелькала мысль, что он все это устроил, чтобы засадить меня под замок. Но сейчас, когда боль пульсировала в челюсти, а в желудке перекатывались волны, мне было все равно.