Veni, Creator Spiritus,
mentes tuorum visita,
imple superna gratia
quae tu creasti pectora.
– Началось с того, что я брал несколько пузырьков из разных ее заначек и передавал их твоей маме.
– Хочешь сказать – продавал.
Он неопределенно пожал плечами.
– Она ведь платила тебе? Наличными? – мне нужны были все подробности.
– Да вроде. Точно не помню.
– А ты подумай.
– Да, платила наличными.
– Лжешь. – Я повернулась к Джею: – Он лжет. Звони его жене.
– Не надо…
Я наклонилась вперед:
– Отец держал маму на коротком поводке. Давал ей денег ровно столько, чтобы хватило на продукты, химчистку и почтовые расходы. Ей приходилось сохранять и показывать чеки. Так что у нее не могло быть лишних денег на таблетки.
Роув сглотнул, кадык перекатывался вверх-вниз, как поплавок на конце лески.
– Хватит вешать мне лапшу на уши, Роув.
– Ладно, – сказал он. – Но никому ни слова. Это целая сеть, понимаешь? Много людей. – Он уронил голову, сквозь торчавшие слипшиеся потные волосы просвечивал затылок.
Я почувствовала, как у меня внутри что-то тихонько зажужжало. Как будто слабый электрический ток. Дело сдвинулось с мертвой точки. Наконец.
Роув говорил, обращаясь к ковру:
– Твой отец – Элдер – договорился обо всем с моей мамой. Думаю, у них что-то было.
Я похолодела.
– Я не знаю, платил ли он ей, или они как-то по-другому договорились. – Он откашлялся. – Я знаю, что оба не хотели непосредственно в этом участвовать. В смысле, что он был генеральным прокурором, а она – местной светской львицей. Поэтому грязную работу приходилось выполнять мне. Мама давала мне таблетки, я должен был после школы встретиться с Трикс на парковке и отдать, вот так.
– А что там Вэл Вутен говорила? – спросила я. – Что моя мама связалась с каким-то подростком? Это же ты был? Ты же не просто каждые две недели отдавал лекарство? Между вами было что-то еще.
Лицо у него вдруг стало глупым, как у мальчишки, а уголок рта непроизвольно приподнялся.
– Я ей нравился, что тут такого? Она всегда заговаривала со мной на парковке. Спрашивала, могу ли я прокатить ее по округе, мы и катались время от времени. Ей очень нравилось на природе.
Я закатила глаза, но меня переполняло отвращение. Как могла мама проводить время с этой тварью? Как могла быть такой глупой?
– Она рассказывала о разном, – продолжал он. – О своем детстве и своей маме.
Нервы мои были уже на пределе.
– О чем, например?
– Она рано осталась без матери. В пять или шесть лет, кажется. Ее маму отослали в Причард. Трикс тяжело это переживала.
– Почему ее отослали в Причард? – спросил Джей.
– Я не помню. Кажется, она была больна или что-то в этом роде. Может, шизофрения.