Когда она пришла к нему впервые, Том отвел ее в укромный уголок под лестницей, чтобы из окон не было видно. Они стояли, прижавшись, целовались, гладили друг друга, чувствуя все изгибы тела, которые можно почувствовать через одежду. Он горячо нашептывал ей про Калифорнию, Голливуд и Тихий океан; хотя она и не сказала «да», но все равно поцеловала его в шею под воротником. Там солнечно круглый год, нашептывал Том, скользя губами по ее скуле к уху и ушибленному виску. Там даже камин не нужен. Там пальмы, и тысячи машин, и замки на скалах. Потом они целовались снова.
Они никогда не поднимались в спальню. Он не хотел. Ждал, пока она станет его женой, он так ей и сказал.
Она не соглашалась, но и не говорила «нет».
Когда Джин уже уходила, Том поймал ее руку:
– Вечерний экспресс «Сансет лимитед» едет из Нового Орлеана в Лос-Анджелес. Я могу купить два билета для вас с Колли и два для себя и Вилли.
Она снова вспомнила о Хауэлле и своих обязательствах перед Богом. Вспомнила об Уолтере и растянутом на горе теленке, казавшемся черным на фоне неба. Она улыбнулась Тому и покачала головой.
Той ночью душа ее матери наконец-то покинула измученное тело и отлетела к лучшей жизни, и Джин почувствовала невероятное облегчение. Через пару дней все жители долины собрались в церкви на отпевание и похороны. Хауэлл на церемонию не успел, но Джин подумала, что это и к лучшему: ему показалось бы странным, что она не плачет на похоронах собственной матери.
* * *
Во второй раз Джин поднялась по Старокладбищенской дороге, и Том провел ее на задний двор; пока она наслаждалась видом, он показывал поочередно всех коров, пасущихся на каменистом склоне:
– Это вот Салли, это Кит, Нат, Гал и Булочка.
– Булочка? – переспросила Джин.
– Точнее Булочка с Изюмом, так ее Вилли назвал.
Том не сказал, что будет с коровами, если они уедут в Калифорнию. Джин подумала, что деревенские, скорее всего, коров уведут. Но не Хауэлл, этот не таков: он будет стоять на этом самом месте, где они сейчас вдвоем стоят, и, прицелившись и сощурив глаз, будет спускать раз за разом курок – снова и снова, пока все коровы Тома Стокера не попадают.
– Если мы уедем в Калифорнию, чем ты там займешься? – спросила Джин, чтобы отвлечься от невеселых мыслей о коровах.
– Может, лесом или нефтью. Или куплю скаковую лошадь. Что думаешь? Тебе нравятся лошади?
Она кивнула. Ей хотелось рассказать ему и о своей заветной мечте, о Мирне Лой, Голливуде и фильмах, но пока еще она не могла заставить себя признаться. Когда она засобиралась домой, Том снова заговорил о билетах на поезд. Она и на этот раз отказалась, тогда он посмотрел на нее серьезным взглядом: