— Кстати, — Иван Суренович опустил руку в карман пиджака, — вашу коробочку нашли на месте аварии. Вы обронили ее, когда упали. Любопытная вещь.
Он вытащил руку из кармана и внимательно оглядел подушечки пальцев.
— Понимаете, Антон Романович, — Михаил Юрьевич взял меня под локоть, — мы хотим ненадолго ее задержать. Идет следствие о трагическом происшествии у кафе «Кафе». Как-никак погиб человек, член общества, другой находится не в самом лучшем состоянии. Вы, просто в силу того, что были посетителем кафе «Кафе», входите в круг не подозреваемых, нет, никак нет, в круг гипотетически причастных…
— Пространственно и временно, — вставил Иван Суренович. — Причастных пространственно и временно.
— Да, так будет точнее, — согласился Михаил Юрьевич.
— Временно с ударением на «о». Не врЕменно, а временнО. — Иван Суренович выразительно посмотрел на меня из-под густых бровей.
— Мне нужна моя коробочка! — Мне пришлось с усилием отцепить его пальцы. — Вы отпечатки сняли? Сняли! С чьими они совпадают и что из этого следует, меня не волнует. У меня алиби! Потерпевшая меня не опознала! Верните коробочку или предоставьте письменный акт об изъятии. Я протестую!
— Ну вот, — разочарованно протянул Михаил Юрьевич. — Мы по-дружески, по-товарищески, а вы протесты заявляете!
Михаил Юрьевич одернул белоснежную рубашку с короткими рукавами и золотыми полковничьими погонами.
— Не ожидал такого от вас, — сказал Иван Суренович и вдруг, незаметно для Михаила Юрьевича, подмигнул.
— Что ж! Желаю приятного полета! — сказал Михаил Юрьевич, опустил мою сумку на асфальт, кивнул, щелкнул каблуками, развернулся на месте и быстро пошел прочь.
— Миша! — Иван Суренович посмотрел на меня с укоризной, положил на чемодан полиэтиленовый пакетик и бросился догонять Михаила Юрьевича. — Миша, подожди!
На пакетике имелась наклейка — «Шаффей А.Р.», дата и неразборчивая подпись. Коробочка была тяжела, как никогда. Она оттягивала руку. На стоянку вылетел армейский «уазик». Поздышев сидел за рулем. Затормозив, он открыл пассажирскую дверь.
— Антон Романович! Двигатели прогреты, взлетная полоса свободна. Меня послали за вами!
Он выскочил из машины, забросил чемодан и сумку в багажный отсек за задним сиденьем.
— Садитесь, Антон Романович! — крикнул Поздышев, запрыгивая на место водителя. — Садитесь скорей!
Я залез на переднее сиденье. Сзади, в самом уголке, за Поздышевым, сидела поповна.
— Вы?
— Да, мы решили…
— Увольняюсь я, — сказал Поздышев. — Хватит! Контракт этот! Надоело! Летим с вами. Рапорт я подал, а там…
— Мы решили пожениться, — сказала Наталья.