— Твоя правда.
Коннор разворачивается обратно и тут же привстает в седле, сощурив глаза:
— Лодур бы побрал этот туман… Добрались!
К тому времени, как они въезжают в деревню, туман становится столь густым, что за ним едва выходит рассмотреть нестройные ряды домов. Вблизи они оказываются уже старыми, но еще вполне крепкими, у большинства из них предусмотрительные хозяева даже вывесили и зажгли масляные фонари. Словно рой светлячков среди этого молочного варева, они обрамляют дорогу, заботливо указывают путь вперед, к пограничным докам. Никого из местных не видно поблизости, а ставни уже плотно затворены. На какое-то мгновение даже кажется, что место это полностью вымерло, а воздух здесь наполнен вовсе не водяным паром от реки, а сотнями бесплотных душ, покинувших свои тела и устроивших пляски на пустынных улицах. В холодном дуновении ветра чудится чье-то мертвое дыхание, а в пробежавших по спине мурашках — легкое прикосновение призрачной руки.
К облегчению Ады, когда ей становится особенно не по себе, со стороны реки доносятся перекрикивания нескольких голосов, а сквозь туманную вуаль проступают очертания стоящего на якоре судна.
Коннор и Блез не рискуют сунуться под нос к солдатам и останавливаются чуть поодаль, укрывшись от берега старым амбаром, Ада же, не долго думая, спрыгивает со спины коня и, бросив поводья кому-то из них, спешит вслед уже спешившемуся Ричарду.
— Сир!
Он вздрагивает от неожиданности и замирает, давая ей время поравняться с собой.
— Могу я пойти с вами? — Ада в который раз едва сдерживает желание присесть в реверансе и подать руку для поцелуя. Ну а следом — хлопнуть себя по лбу.
Глаза у него растерянные и грустные. До той минуты Ада ожидала увидеть в них многое, злость или раздражение — в первую очередь, но, когда рыцарь действительно поворачивается к ней, оказавшись на расстоянии вытянутой руки, мысли замирают в растерянности. Из его глаз почти исчезает былой отлив безоблачного неба, морозного утра и изящной аквамариновой подвески, когда-то преподнесенной отцом на день рождения. Вместо него, среди этого густого тумана, под пасмурным делорианским небом, в них — отражение серых туч, обремененных тяжестью не пролитого дождя.
— Коннор просил? — Ричард отворачивается, и Ада заминается, осознав неудобную пристальность своего взгляда.
— Совсем нет, — выпаливает она и идет следом, когда он продолжает свой путь среди обернутых туманом домов. — Просто вчера все так скверно закончилось…
Он молчит и приходится продолжать самой:
— Хотела узнать, все ли в порядке.