– Да, и это никуда не годится, – кивнула я.
– Именно. И потому хватит предупреждать меня о детях. Доверься мне.
Мы стояли на небольшом ковре между столом и раскладной кроватью. Я не хотела доводить до ссоры, но всякий раз, как только поднимала эту тему, разговор уходил в сторону. Я злилась, пока не выплеснула свой гнев.
– Я не в тебе сомневаюсь, Люк. Но мне много лет приходилось объяснять людям, что я не хочу детей, и ни один человек не воспринимал меня всерьез. Какие-то гребаные «Желтые обои»[2], где никто не верит женщинам на слово.
– Роуз, не расстраивайся…
– Людям хватает наглости заявлять, что я просто не встретила подходящего мужчину, раз не хочу от тебя ребенка! Но я на сто процентов уверена, что не стану рожать и что ты для меня – самый подходящий мужчина.
Лицо Люка слегка покраснело. Похоже, он был счастлив.
– Я – тот, кто тебе нужен, – сказал он.
Полное уверенности заявление.
– Да, – ответила я, – кроме тебя мне не нужен никто.
– Это самое главное, – просияв, сказал Люк.
И я тоже разулыбалась.
Он обнял меня за талию. Я смотрела на него снизу вверх. Если б я только знала, как легко обожание может превратиться в обиду. Помогло бы это нам? Или вовсе помешало бы пожениться?
– Я так тебя люблю, – сказала я, и мать Люка позвала нас ужинать.
Через два дня мы обручились.
Если б только. Если бы.
Если бы важна была одна лишь любовь.
Глупые. Мы были такие глупые.
Или только я? С чего я взяла, что Люк поверил моим словам, когда больше никто не верил? Почему я решила, что он – единственное исключение?
* * *
Наклонившись, муж ставит банку с витаминами на пол между кроватью и стеной. Она смотрится так странно и неуместно. Одиноко.
– Это я виноват, – говорит Люк.
– В чем?
– Я обещал тебе.
Мой взгляд опускается на профиль мужа, щеку, глаз.
Ты обещал, Люк. Ты обещал.
– Что обещал? – спрашиваю я.
Неужели я настолько ужасна, что хочу заставить мужа произнести это вслух, напомнить ему и себе обо всех разговорах, которые мы вели до того, как обручились?
– Обещал, что не захочу детей. Говорил, что понимаю: после свадьбы ты не передумаешь.
Затаив дыхание, я застываю и жду. Мне нужно, чтобы Люк сказал больше, вернул нас к привычным реалиям, с которых начались наши отношения, когда мы договорились: чтобы у нас был крепкий брак, мне не нужно становиться матерью, а ему – отцом.
– Знаю, несправедливо просить тебя изменить мнение, но я все равно это сделал. Теперь все под угрозой.
Услышав его слова, я вздрагиваю. Отворачиваюсь от Люка, опускаю взгляд, который падает на одинокую банку – пластиковый островок, потерянный и уязвимый. Легким толчком ноги я могу перевернуть ее, опрокинуть.