– Да? Я не знала… Кажется, я была немного не в себе.
– Ты обязательно должна пойти. Почему бы нам не отправиться вместе? Я зайду за тобой и…
– Я знаю, что ты делаешь, Девон.
– Неужели? И что же?
– То же самое, что делаем все мы, когда беспокоимся о студентах. Стараемся отвести их в консультационный центр. А ты хочешь отвести меня выпить.
Наступает черед Девона смеяться.
– Может и так. Но, похоже, тебе не помешает развлечься, понимаешь? Повеселиться. Тебе пойдет на пользу.
На миг во мне вспыхивает надежда. Это один из тех драгоценных моментов, когда в душе оживает предвкушение новой жизни, оно загорается внутри, как яркое солнце, согревая тело. Но его тут же смывает сомнение – сомнение, что терзает меня всегда, – я не верю, что без Люка когда-нибудь буду счастлива снова, мой брак разрушен, и мои сомнения гораздо сильнее, чем эти мимолетные мгновения надежды, сомнения могучи, будто суперзлодей, укоренивший где-то глубоко в моем разуме свою ложь.
Улыбка Девона – добрая, обнадеживающая нас обоих, – придает мне сил произнести следующие слова:
– Хорошо. В четверг я буду здесь, у себя в кабинете, ждать, когда ты за мной зайдешь, и мы отправимся выпить.
Девон расплывается в улыбке – от уха до уха. Сияет как фонарь, как маяк, и я думаю: «А почему бы и нет? Почему бы не пойти за этим дружелюбным светом? Кто знает, Роуз Наполитано. Возможно, что-то хорошее поджидает тебя прямо за углом».
Но затем, когда коллега поворачивается и, уходя, бросает через плечо «Увидимся в четверг», суперзлодей, что скрывается в глубинах моей души, объявляется снова, смеется злобным, вредительским смехом и гасит весь свет, что подарил мне Девон.
* * *
В четверг в ресторане людно. Я брожу взад-вперед, пытаясь понять, не ошиблась ли, позволив Девону меня сюда затащить.
Мы подходим к длинной мраморной стойке бара, и мой коллега Джейсон, эксперт по поведению религиозных общин и всяким культам, салютует бокалом пива:
– Привет, Роуз! Где ты пряталась весь год?
Девон обнимает меня большой рукой и сжимает плечо.
– Что принести тебе выпить? – спрашивает он, спасая меня от ответа Джейсону.
Вопрос ставит в тупик: в минуты грусти я никогда не пью, потому что от этого только сильнее тоскую. Я почти забыла, какую выпивку предпочитаю.
– Может, «Олд-фешен»[6]?
Девон кивает и наклоняется к стойке, чтобы привлечь внимание бармена.
Джейсон наблюдает за мной, видимо все еще ожидая ответа.
– Скоро вернусь, – обещаю я и направляюсь в дамскую комнату.
В телефоне полно непрочитанных сообщений – наверное, от мамы.
Она за меня переживает, звонит каждый день, проверяет, как я. Я перестала перезванивать, потому что отвечаю всегда одинаково: мне грустно и одиноко, я тоскую.