Да что ж я так нервничаю! На мне столько оберегов, что Хозяин Топей будет мне из другой части болот орать!
Я так и не решилась сказать бесам правду. Тогда придется рассказывать про долг, а мне не хотелось травмировать детскую психику.
— Есть! — обрадовались бесы, исчезая под лавкой, прикрытой какой-то замусоленной тряпкой.
— Вот! — показали мне доску. Доска была старой, плесневелой. В ней была дыра, в которую кто-то продел старую лохматую веревку. Я смотрела на эту доску во все глаза! Надо же! Я ее чуть не выбросила! Думала, просто мусор. А это, оказывается, оберег!
— Это доска из гроба первого покойника, похороненного на кладбище! — гордо заявили мне бесы.
— Ну … Как бы… — прикидывала я, куда деть доску. Не на шею же я ее повешу? И в руку не возьму? Хотя, стойте! Придумала!
— Вот еще есть! — тащил мне веник каких-то трав. — Тоже на!
К трусам были привязана доска и веник. Все это пряталось под рубашкой.
— Я готова, — заметила я, шурша и шелестя оберегами.
Когда обереги были на все случаи жизни и на все позы, в которые жизнь готова меня поставить, я успокоилась.
Между ног у меня двусмысленно болталась на веревке и выглядывала из-под рубахи гробовая доска с гроба первого кладбищенского покойника и кусочек савана с первого покойника в этом году! И веник сухих трав воинственно шуршал. Средства магической контрацепции мешали при ходьбе и бились об ноги, но еще никогда я не чувствовала себя такой защищенной! Даже если все это не действует как оберег, кто будет нападать на девушку, у которой между ног что-то болтается и громко шуршит?
Глава четырнадцатая. Тирлич и тоя
Я вышла из избы, видя, как блёстками рассыпались первые звезды. Некоторые звездочки подмигивали мне с черного покрывала неба. Я шла по дороге, пока рядом шелестели два беса, обсуждая, нашу будущую встречу с Хозяином Топей. Огромная луна светила тусклым светом, словно прожектор. Деревья отбрасывали жуткие тени, пугая меня мыслью о том, что водится в древнем ночном лесу!
— Да не боись за нее! Если что ее покровитель придет и защитит! Вон сколько силы он ей дал! Видать, понравилась ему! Она у нас девка видная! — махнул рукой Анчутка, пока мы подбирались к росстани с тремя безымянными могилами.
Огромная луна освещала три покосившихся голбца-скворечника. Из одной заросшей могилы вдруг появилась грязная рука.
— Аааа! — дернулась я, видя, как рука шарит по окрестностям.
— Пить… — послышался сиплый голос. — Пить…
— Кровь?! — ужаснулась я, видя, как трава возле голбца подозрительно шевелится. Я даже ускорила шаг, сминая в руке все обереги. Я приготовилась защищать свою жизнь! И возможно даже поленом. Руки тряслись, ноги тряслись, колени стукались об доску. Даже ведьмам бывает страшно.