— Ой! — послышался голос, а на фоне огромной луны вырос пошатывающийся силуэт.
— Мамочки! — перепугалась я, как вдруг силуэт запел какую-то народную песню. Что-то вроде: «Выйду ночью в поле с конем, ой, мороз-мороз!».
И побрел неуверенной походкой в сторону деревни.
— Фу-ты, — выдохнула я. — С такими алкоголиками и маньяков не надо! Нечего людей пугать! И без тебя страшно!
Мы вошли в древний страшный лес. В лесу стало сразу темным-темно.
— Возьмемся за руки друзья, — прошептала я, по запаху чувствуя приближение гиблых топей. — Чтобы нас сожрали бутербродом!
Я очень надеялась, что хоть какой-нибудь оберег да подействует! Среди странных, а порой даже страшных и непонятных звуков, наполняющих ночной лес, я растеряла остатки нервной системы.
На болотах стоял густой туман. Где-то пилил сверчок. Звук был таким громким, что казалось, там не сверчок, а целый сверчище! И если он вдруг прыгнет на тебя, то повалит на землю и затопчет насмерть. Там, далеко в тумане вопило что-то жуткое. Я еще не поняла, хорошо ему или плохо. Но встречаться с ним и узнавать я не собиралась! В мои планы не входила мучительная смерть после вопроса: «Кто здесь?»
Туман клубился, обволакивая поросшие мхом кочки, цеплялся за вывороченные корни деревьев и всячески убеждал уйти отсюда подальше.
Я опустила глаза, надеясь найти следы пропавшей девушки и застыла, видя, что стою грязной босой ногой на разорванной нитке алых бус, которые лежали у самой кромки болота. Они напоминали кровь, застывшую каплями на примятой траве.
Где-то неподалеку в лесу послышались осторожные шаги, словно кто-то пробирался через чащу. Я спряталась в кусты, заставив шаги трусливо замереть. В темноте я отчетливо видела свет в лесу. Странно, но свет в лесу остался, а шаги приближались. В ночной тишине слышалось сопение. Мне уже стало страшно!
Кто-то крался, продираясь сквозь мрачные заросли. Я высунулась, бесы следом. И тут я увидела белую рубашку, склонившейся к болоту девушки. Волосы ее были распущены и даже украшены венком. Я почувствовала укол ревности! А для кого это мы так наряжаемся? Не для комаров, случайно? Если для комаров, то я совсем не против! Я только за!
Девушка осмотрелась и опустила руку в болото.
— Это не Маруська, случаем? — спросила я, пытаясь вспомнить, как выглядела та самая Маруська.
— Не, не она! Или она! — порадовали меня ответом бесы.
— Хозяин Болот, приходи, — послышался шелест ее голоса. — Гребешок подари… Как у Маруськи гребешок хочу! Кровью плачу!
Что? Что она там сказала про кровь?
Пока что это напоминало то, как мы в лагере вызывали матюкливого гнома. В свете луны, зависшей над болотами, мне было видно, как ее бледная дрожащая рука водит по стоялой воде.