Но они не тронули ни одного из нас. Они только забрали продукты и разные вещи из имения, запрягли четыре подводы и отправились со всем этим куда-то на восток.
Алешкин и Захаров не раз уже встречали подобные группы репатриированных, самостоятельно возвращавшихся домой, и потому рассказу немца поверили, а он между тем продолжал:
– Русские ушли, а хозяйство осталось, ведь у нас здесь 100 молочных коров, много телят и бычков, откармливаемых на мясо, много кур, индюков. У нас маслобойный завод, хозяйство производит масло, мясопродукты и яйца. Нельзя же было бросить это все на произвол судьбы. Вот наши избрали меня старшим, и мы все продолжали работу, как и раньше, только теперь нам приходится работать больше.
– А куда же вы деваете получаемые продукты? – поинтересовался Захаров.
– Раньше хозяин отправлял их в город Варен и другие города, там у него были магазины, а сейчас у нас есть большой погреб с холодильником, все получаемое в нем и храним. Мы хозяйского не берем. Вдруг он вернется? Все цело. У меня записано в книге.
– А как же вы питаетесь?
– По нормам, которые раньше были. Решили только прибавить по пол литра-молока на маленьких детей.
Выяснив еще несколько вопросов у старшего и осмотрев склады поместья, Алешкин и Захаров убедились, что это хозяйство, действительно, в полном порядке и, если и нуждается в чем-либо, так только в дополнительном количестве рабочей силы.
Посовещавшись, они приняли следующее решение: один из сопровождавших их санитаров, в прошлом председатель колхоза, с завистью посматривал на упитанный скот, на запасы корма для него, на склады в погребе, забитые мясом, сливочным маслом, яйцами. Борис заметил это и, обратившись к нему, спросил:
– Ну как, товарищ Коноваленко, нравится вам это поместье?
– Еще бы, товарищ майор, такое богатство! Нам бы так-то жить!
– Подождите, дайте срок, заживем лучше. А у них кто жил? Богатей, помещик. А эти немцы, что мы тут видим, они же все голодные, живут-то хуже некуда. Детишки-то прямо синие все.
– Да уж. И чего это они от этого богатства не берут? – изумился Коноваленко.
– Чего, чего… Такая уж у них палочная дисциплина! – заметил второй санитар.
– Ну, так вот, товарищ Коноваленко, – заявил Алешкин, – в соответствии с имеющимся у меня приказом начальника тыла фронта, мы этот фольварк берем себе. Вас я назначаю главным управляющим этого поместья.
Будете при помощи Курта хозяйничать. Нам в Варен будете доставлять ежедневно свежее молоко, мясо, масло, яйца по требованиям, которые мы будем вам посылать. Следите, чтобы рабочие работали не больше 8-10 часов. Лишний скот прирежьте. Нам мяса много потребуется. Да, обязательно пересмотрите норму обеспечения рабочих и их семей. Дайте им возможность поесть как следует.