Правда, ни разу не получилось нормально. Численным превосходством – да, давили, это было. Интересующимся рекомендую ознакомиться, например, с историей разгрома конного корпуса Жлобы в годы Гражданской войны. Подобного позора большевистская армия на тот момент еще, по-моему, не терпела. Это к вопросу о выдающихся красных стратегах, которые смогли бы остановить немцев.
Единственное, что они могли сделать – принять участие в заговоре. И даже здесь потерпели поражение, Тухачевский в решающий момент просто струсил. Как это сочетается с его воспетым многочисленными апологетами геройством, я судить не могу. Об этом пусть размышляют те, кто воспевает невиданную храбрость и ум этого советского маршала.
Глава 11
Процессы конца 30-х годов
Сразу предупреждаю, тема эта мало приятная. То, о чем пойдет речь, в штыки воспримут обе стороны – и либеральные историки, и так называемый сегмент сторонников Сталина.
Прежде всего, хочу сказать, что я не понимаю, почему многие называют события 1937 года «большим террором»? Откуда взялось это определение? Получается, за десять лет до этого, в конце 20-х – начале 30-х был «малый террор»?
Второй момент: разговоры последних лет, как «кровавый карлик» Николай Иванович Ежов в одиночку зачистил все политическое пространство, а остальные про это ничего не знали, очень забавно слушать. Выходит, Сталин никогда к этому отношения не имел, а когда, наконец, обратил внимание на пропажу 1 118 делегатов съезда, то ужаснулся. Соответственно, товарища Ежова сразу перевели на Украину, потом в режиме нон-стоп оформили в тюрьму и на казнь. Абсолютная ерунда, разумеется! На том самом оперативном циркуляре НКВД, с которого стартовали политические репрессии 1937 года стоят подписи «за»: первая, красным карандашом, товарища Сталина, следующая подпись товарища Молотова, Ворошилова, Микояна, Кагановича, а потом только самого Ежова.
Давайте сразу расставим все точки над «и». Разговоры, что это грязная подделка, выполненная во времена Хрущева лично Аджубеем или, впоследствии, Горбачевым, Яковлевым, Шеварнадзе, кем угодно, свидетельствуют лишь о том, что эти люди никогда в жизни не были в архивах и не понимают, как устроено архивное хранение документов. Если бы они этим поинтересовались, наверняка не мололи бы подобный вздор.
Третий момент, почему в 1937–38 гг. был самый пик кровавой вакханалии. Некоторые говорят, мол, всего лишь было расстреляно 680 тысяч. Всего лишь… Я напоминаю, это две трети от общего числа смертных приговоров, вынесенных в стране с 21-го по 53-й год. И эти смертные приговоры в основном выносились по «полста восемь», знаменитой 58-й статье с ее широчайшим диапазоном вины. По ней можно было, в принципе, расстрелять любого человека в стране. Все это попадало под определение «классовая борьба». А что такое классовая борьба на тот момент? Все, что противоречит единственно верному на тот момент учению товарища Сталина. Это тоже понятно.