— Максим, а ты заглядывал внутрь ТВОИХ «тетрадей»?
— Нет, нет, — испуганно и быстро заговорил подросток, — я, когда первую увидел, мне она очень-очень подозрительной показалась. Ну, вот не может же что-то появиться из ничего. Да ещё и висеть перед твоим носом.
— Во-во, — снова вмешался лейтенант-спецназовец, — то же самое и Якут сказал. Мол, что ловушка это, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках. Командир наш, Якут, сказал, что нужно держаться вместе, спать по очереди, не к добру всё это.
— А я испугался, — честно признался мальчик, — да так и не открыл ни одной.
— Коню понятно, что подстава, — негромко произнёс крепкого вида боец, с широченными плечами и густыми бровями, сросшимися на переносице тёмного и обветренного лица.
— А в дом не ходил? — задал мальчику ещё один важный вопрос Олег Петрович.
— Нет, хоть и тянуло очень сильно. Мои все сходили, и вернулись все. А я не пошёл, не знаю почему, решил не идти и не пошёл. Говорю же, мне всё это странным показалось, а мои домашние уже тогда вели себя как… зачарованные или заколдованные, что ли…
— Нужно идти.
— Нужно, — согласился лейтенант.
— Далеко до твоего дома? Осмотрим на месте, может, и не так всё страшно, как ты рассказываешь, — Полевой неожиданно, несмотря на присутствие рядом вооружённых людей, почувствовал себя крайне уязвимым и беззащитным, и впервые пожалел, что не имел с собой никакого оружия. Хотя бы обычного табельного пистолета.
— Да нет, вон крышу видно, возле путей, — указал Максим на действительно хорошо различимую крышу, покрытую профнастилом красного цвета, — на Чапаева живём. Пятьдесят второй номер.
— На Чапаева говоришь? — лейтенант немного нахмурился. — Если не ошибаюсь, два переулка нужно преодолеть и пару улиц пересечь?
— Ну, да.
— Там же блокпосты. Раза три, по крайней мере, должны были тебя остановить, задержать и нам доложить. Как пять дней назад все твои односельчане с улиц исчезли, так посты везде поставили со строжайшим приказом, всех останавливать и куда нужно сообщать, — высказался широкоплечий парень со сросшимися бровями, которого про себя Полевой успел прозвать «Мохнобровым».
— Да не встретил я никого. Техника стоит, да, видел. Мешки с песком в одном месте… А мы его проходить будем, я там обратил внимание на пулемёт брошенный. А вот солдат нигде нет. Я и сам удивился, что никого нет. Подошёл, пулемёт потрогал, погладил его, да дальше пошёл. Так и брёл, пока на вас не наткнулся. Вообще, нет никого больше.
— Якут говорил, что непростая заварушка намечается, — негромко заметил высокий блондин.