Отец схватил деревянную ложку, будто гладиаторский трезубец, и принялся хлебать суп. Эйнар сидел позади него с кленовой палкой в руках и смотрел на его затылок, на волосы, собранные в короткий хвост. Он услышал громкое чавканье, звуки, подобные чавканью свиней, и сжал палку еще сильнее, так сильно, что костяшки пальцев побелели.
В этот момент в кухню вошел Эмиль.
– Я такой голодный! – произнес он, стоя в дверях.
За дверью раздавался стук дождя.
– Заходи, малыш, – ответил Эйнар, не оборачиваясь, – и поешь!
Однажды Эйвинд придумал найти клад Дагге Вассмо.
– У него – самый быстрый одномачтовый шлюп, такой лихой, что даже ветер не может его обогнать! Он так и ходит по морю – с одним парусом, черным как ночь, и носом, украшенным головой змеи.
– А ты откуда знаешь? – спросил Эмиль. От страха его глаза стали как два ореха.
– Мне рассказал старый рыбак. У него миллион историй!
– Как его зовут?
– Финн Хёбаак.
– Я знаю Финна Хёбаака!
– А дальше? Дальше что? – не терпелось услышать Эйнару.
Ребята рыбачили, но никто из них не обращал внимания на поплавки: история, которую рассказывал Эйвинд, казалась им гораздо интереснее.
– Дагге Вассмо был ужасом этих вод. Тот, кто видел его черный парус на горизонте, понимал, что пришло время молиться. Или взять меч и – чик! – перерезать себе горло!
Эмиль улыбнулся – чтобы не закричать от страха. Он почувствовал, что ночью ему приснится всё, о чём рассказал Эйвинд.
– Какая чушь! – воскликнул он, пытаясь избавиться от этих мрачных мыслей. – Перерезать себе горло! Зачем?
– Затем, малыш, что, если ты оказался в руках или под лезвием меча Дагге Вассмо, тебе конец. Самое большое удовольствие для него – пытать и убивать пленников! И чтобы повсюду пахло свежей кровью!
Эмиль тут же посмотрел на пролив. В эти жаркие дни тот оставался очень спокойным, почти ровным. Но Эмиль мог легко представить его мрачным и бурным, с нависшими над самой водой грозовыми облаками. Он ясно представил себе шлюп Дагге Вассмо, который рассекает волны, словно лезвие его меча – глотки врагов. Он почти слышал хохот Дагге, холодный как лед и оглушающий, как пощечина. Эмиль отвел глаза, стараясь сосредоточиться на Эйвинде – тот рассказывал историю точно заправский актер: раскачиваясь на пятках и просунув большие пальцы под подтяжки, надетые прямо на голое тело.
– Капитан Вассмо никогда не расставался со своим рундуком, как он его называл.
– Рундуком?
– Ну да. Таким деревянным ящиком на заклепках с замком и ключом. У него был большо-о-ой рундук… – Говоря это, Эйвинд разводил руки в стороны, пока ему не показалось, что размер рундука Дагге Вассмо достаточно внушителен, чтобы произвести впечатление на братьев. – Вот такой! Да.