Я сразу воспринял телефон обыденно, наверное потому, что в одно время с нами, телефоны появились и у всех наших знакомых. Дольше всего отсутствовал телефон у моей тетки, жившей в переулке Мечникова на Садовом кольце, но и та, в 1974 году, получила квартиру в Бибирево уже с телефоном.
Но телефон так и не стал для меня чем-то особым, необычайным, святым — разговаривал я по нему мало. Звонил, иногда, матери на работу, своим школьным друзьям, подругам, а потом и любимым, но… почти всегда до них было проще дойти или доехать, чем дозвонится. К тому же я любил и люблю живое общение. Дышать в тяжеленную телефонную трубку тех лет мне было неинтересно.
И только, наверное, своей первой любви я звонил с необычайным трепетом100, но тот трепет был вызван отнюдь не восхищением возможностью говорить с человеком, находящимся вдали от тебя, а самим предметом моей страсти, желанием видеть ее, быть рядом с ней…
Моя мать хоть, и строила, и проектировала междугородные линии связи, но в другой город, на моей памяти, звонила только раз. Тогда я болел и она не ходила на работу, а разговор был срочный и ей пришлось позвонить из дома. Этот звонок обставлялся как священнодействие. Сначала мать звонила на станцию, заказывая разговор, потом ей перезванивали и сообщали, что линия исправна — ожидайте соединения. После чего она, как на пружинах, минут сорок сидела возле телефонного аппарата. И вот, наконец, раздался необычный — дерганный — неравномерный звонок — отличительный признак междугороднего разговора. Мать рывком схватила трубку, произнесла несколько непонятных слов и цифр, записала что-то на бумажку и повесила трубку. Финал меня разочаровал! Такая сказочная подготовка и такой прозаический конец.
Сам я впервые воспользовался межгородом, когда познакомился с Нурхаят, живущей в Алма-ате, но, поскольку отношения между нами не сложилась, звонили мы друг другу редко и эти звонки не были для меня знаменательными. Я их как-то упустил из жизни.
И только с Ириной я осознал, какое же это чудо — телефон. Пусть только голосом, но все-таки на какие-то мгновения соединяющий влюбленных, у которых нет возможности увидеть друг друга не то, что через несколько часов, а даже и через несколько дней. Я в полном объеме пережил и прочувствовал то, что хотел передать Высоцкий, когда писал: «Стала телефонистка Мадонной — расстоянье на миг сократив!» или «девушка, милая, я прошу — продлите!» Сколько раз, звоня из переговорного пункта, мне самому приходилось буквально выкрикивать: «Продлите!» И, зачастую, получать в ответ упрек: «Да сколько можно сюсюкаться — очередь ждет!»