— Подожди, я переоденусь.
Преодолевая отвращение, я стянула с покойника брюки и пиджак, сильно затянула ремень на талии. Подумав несколько мгновений, я потянулась взять из его руки пистолет, но, подумав, не стала этого делать, так как совершенно не помнила, как надо снимать оружие с предохранителя.
Шестерка, к которой мы подошли, вид имела весьма обшарпанный, но, как ни странно, завелась с пол-оборота. Я нацепила кепку, лежащую на заднем сиденье, и рванула с места в сторону больничных ворот. Шлагбаум был закрыт, но ворота открыты и рядом никого не было. Я протаранила со всего размаха полосатый шлагбаум, порадовавшись, что он здесь новомодный автоматический, сделанный из легкого сплава и выехала за пределы зловещей территории.
На асфальтовой дороге, по которой мы ехали, не было никакого движения, местность была пустынная, какие-то поля с небольшими перелесками.
— Ты говори, куда ехать, а то я не знаю здесь ничего. — В зеркало я попыталась разглядеть свою попутчицу, севшую на заднее сиденье.
— Езжай прямо, я тебе скажу когда, остановишься. Здесь пост ГАИ неподалеку, машину надо будет бросить, пойдем пешком.
— Далеко?
— Как получится. Километров пять, наверное, кругом будет.
— А в милицию точно нельзя?
— Ни в коем случае! По крайней мере, без меня. Ментов — ненавижу!
Я промолчала. Такая ненависть была характерна только для тех, кто уже однажды находился «в местах не столь отдаленных». Но говорить о моих личных жизненных предпочтениях сейчас явно не стоило.
Минут через пятнадцать из-под капота машины пошел пар. Я припарковалась на обочине. Похоже, таран шлагбаума старенькие «Жигули» не выдержали.
— Выходим, приехали! — скомандовала я.
— Только задремала… — Откликнулась моя попутчица.
— Ты знаешь, где мы находимся?
— Примерно. Бросаем машину, пошли пешком.
— Куда?
— Через поле, вон там поселок должен быть.
Начав движение в указанном направлении, я отметила, что, надев на себя костюмчик мертвеца, я поступила весьма осмотрительно: было довольно прохладно. Только ноги, обутые в больничные клеенчатые тапки не соответствовали начавшейся осени — облепленные грязью промокли сразу же и мешали быстро идти. Впрочем, моей спасительнице приходилось еще хуже — из подвала она сбежала в бязевом больничном костюмчике. Проклиная себя за добропорядочность, я остановилась, сняли с плеч пиджак, и протянула ей:
— Надевай, а то окоченеешь.
— Спасибо, вот ты добрая какая, а я ни за что бы тебе не отдала…
Судя по всему, мы, то ли заблудились в полях, окружавших больницу, то ли машина остановилась рано, далеко от поселка, но шли мы очень долго, и я уже думала, что придется ночевать на улице, когда впереди показался свет уличных фонарей, означавший цивилизацию.