До моего первого активного «координирующего» поступка на Рижской площади, у меня было несколько интересных деформаций восприятия, из которых я, к сожалению, помню только одну. Поднимаясь вверх по эскалатору станции «Рижская», уже где-то ближе к середине, у меня опять очень остро возникло ощущение, что я еду вверх не на поверхность земли, а на очередные «небеса». Сначала я закрыл глаза и с наслаждением отдался этому ощущению. Но далее это представление стало настолько физически ощутимо в своей достоверности, что я уже и с открытыми глазами не терял возникшей и устойчивой — и внутри, и вокруг меня — метафорической реальности «вознесения». Никаких визуальных галлюцинаций не было, крылатые существа не витали вокруг меня, но была сильнейшая галлюцинация аутентичности окружающей меня духовной реальности.
Поднимаясь по эскалатору, я одновременно «поднимался» внутри самого себя на новую энергетическую ступень. В моем сознании в тот момент не было ничего постороннего этому представлению, в нем не было места, свободного от этой иллюзии, с которого я мог бы осознать ее как иллюзию — то есть была полная экзистенциальная достоверность происходящего «вознесения». В результате такой уверенности у меня возникло странное раздвоение, расщепление восприятия одного события на два, которые происходили в один и тот же момент. Подъезжая к верху эскалатора, я опять закрыл глаза и вдруг почувствовал, что то ли мои ноги, то ли сама лента эскалатора начинают углубляться по отношению к тому месту, где, как мне казалось, должен был быть уровень верхней площадки, пол верхнего вестибюля станции. У меня возникло полнейшее убеждение, что мне сейчас, если я не подпрыгну или хотя бы не открою глаза, срежет по колени ноги зубьями, под которые уползает лента эскалатора. Однако я решил преодолеть этот страх и так, не открывая глаз, со сдвинутыми, неподвижными ногами въехал на мраморный пол как лодка на пологий берег. Ощущение облегчения после всего этого было невероятно сильным — ведь я был абсолютно уверен, что мне сейчас отрежет ноги.
Из метро я вышел в еще чуть более «светлую», «высокую» реальность по сравнению с той, в которой я только что ехал в метро. После «эскалаторного вознесения» мне как будто сменили фильтр в голове, сквозь который сверкание снега казалось еще более ярким, пространство более грандиозным, а «внутренние» сущности людей, прохожих, населяющих эту новую реальность, — более «высокими», «силовыми». «Всевидящее око», или «третий глаз» сканировало мне их только в тех поворотах, которые создавали картину следующей ступени «небес» — по возрастающей шкале новизны всего комплекса впечатлений и соответствующих им возникающих у меня чувств, ранее мне незнакомых.