Выйдя из метро, я направился к автобусной остановке. Я шел мимо гигантских мартовских сугробов, всюду валялись глыбы черного, грязного льда. Но оттого, что сверху, в воздухе было очень светло — по-прежнему сыпался этот серебристый, легкий снежок — сугробы и глыбы льда не загораживали дальность пространства, во всем сохранялась праздничная просторность расширенного и возвышенного мира.
У остановки 76-го автобуса я увидел высокого пьяного парня в вываленном в снегу пальто. Своим «внутренним» взглядом я определил его как «падшего ангела» или грешную душу, всунутую в телесную оболочку — понятие «человек» для меня тогда уже не существовало, а было только видимостью, фикцией. Его пьяный, раздрызганный вид, шатание и заляпанное снегом пальто почему-то привели меня в ярость. Я встал напротив него и начал неотрывно, грозно и в упор смотреть ему в глаза. В обычном состоянии я человек скромный и даже трусливый. Во всяком случае я никогда бы не решился вот так вот грозно, нахмурившись, смотреть в глаза пьяному здоровому парню. Парень тоже уставился на меня и, видимо, испугался моего дикого взгляда. Как бы защищаясь, он несколько раз произнес: «Ты что? Ты что?», перестал шататься и по бежал к подошедшему автобусу. После этой победы над «падшим ангелом», установив, так сказать, порядок на небесах, я тут же, на виду у стоящих на остановке и смотрящих на меня людей, размашисто, с поклоном перекрестился на храм, находящийся метрах в трехстах от метро «Рижская». Презрев, таким образом, нормы общественного поведения, я с этого момента дал себе волю: «чайник с крыльями» закипел, забулькал, а так как он забрызгал кипятком не на кухонной плите сумасшедшего дома, а неожиданно обнаружился в местах общественного пользования, то становился опасным. Но до того, как меня «сняли с огня» инъекциями мелипромина, я вдоволь насладился свободой безумия, чувством ничем не сдерживаемой «окрыленности».
Вскоре после того, как пьяный парень уехал, подошел и мой автобус. Я залез в него, и моя поездка «на тот свет», начатая на эскалаторе, Продолжилась. С мыслью «как бы чего не вышло» я решил руководить этой поездкой, для чего пробрался сквозь толпу пассажиров к кабине водителя, пристроился около стекла кабины и стал нагло, не отрываясь и так же грозно, как на пьяного парня, смотреть в глаза водителю через зеркало заднего вида, которое висит у него над ветровым стеклом. Он тоже уставился на меня. Мы въехали на Крестовский мост, а так как он неотрывно и удивленно смотрел на меня через зеркало, он уже не мог как следует управлять автобусом. Автобус начал вилять, создалась довольно опасная ситуация. Мой неотрывный грозный взгляд сумасшедшего, видимо, как-то его гипнотизировал.