Идеальные контуры другого мира стали просвечивать и сквозь обычные предметы, пейзажи, одежду, вещи и т. д. Просвечивания, всплески стали интенсивнее, выше, пока не достигли, наконец, относительной стабильности видения «ангельской» реальности — я вошел в ангельские слои как космический корабль в стратосферу. Сквозь лица людей на меня глядели уже не «души», а «ангелы» — совершенно другой энергетический уровень, другая степень телесного преображения и жизненной силы, и, как ни странно, чудовищно возросшая либидозность, чувствительность — весь этот слой пронизывал постоянно дующий теплый ветер космического эротизма (причем следует учесть, что если режим восприятия в обычной реальности протекает как бы на «бытовом» напряжении — 220 вольт, то в реальностях, начиная с «ангельской», он протекает на тысячевольтных напряжениях, причем по возрастающей от слоя к слою).
Этот эротизм был определенно связан с молитвенным деланием, с моей «сердечной» молитвой, а именно с ее очувственным через сердце словом «помилуй». Возможно, что именно сердечной «чакрой» (как ритмо-и-мирообразующим механизмом) все мы связываемся друг с другом через «ядро» коллективного бессознательного.
Интенсивная сердечная молитва действует завораживающе на людей, которые во время молитвы оказываются рядом с тобой. Я не раз в этом убеждался, особенно в транспорте. Во время молитвы я постоянно «слипался» глазами со взглядами окружающих меня пассажиров, мое зрение блуждало вдоль невидимых магнитных линий, связывающих мои глаза и глаза других людей. Этот луч зрения от глаз к глазам как какой-то зрительный вертел ощущался мной физически — именно как теплый луч, и чем интенсивнее я молился, сопрягая в сердце слова с любовным чувством платонического эротизма, тем этот луч становился теплее.
Вскоре меня начало смущать то обстоятельство, что люди, с которыми я вскользь обменивался взглядами, хоть и не могли отвести глаза В сторону от моих, будучи к ним как бы примагничены, но на лицах их я видел судороги, подергивания, как обычно бывает, когда сладострастие переходит степень физической выносимости. Своими судорогами она давали мне понять, что я занимаюсь не чем иным, как духовным хулиганством, безобразием. Одна молодая женщина в автобусе, стоящая рядом со мной (я сидел), смотрела на меня сверху вниз, прямо мне в глаза не меньше минуты, изливая на меня через свои широко открытые большие коричневые глаза потоки чудовищного, горячего эротизма, в котором я с наслаждением плавал, плескался и нырял, причем прекрасно отдавая себе отчет в том, что ни в коем случае не должен никому пристально и долго смотреть в глаза, чтобы не показаться сумасшедшим. Я ежемгновенно и как бы случайно, с отстраненным выражением на лице перескакивал с одного взгляда на другой. Женщина же эта была так накрепко ко мне примагничена, что все время, не отрываясь, смотрела вниз на меня, зараженная, индуцированная (через молитву) моим внутренним любовным сумасшествием, которое ей передалось и с которым, в отличие от меня, справиться она не могла.