.
Главное, что Каминский ставит под сомнение, это — боевой счет Людмилы Павличенко в 309 уничтоженных захватчиков. Его аргументы сводятся по существу к утверждению, что за столь короткий срок, в течение которого воевала Павличенко (с августа 1941-го по июнь 1942 г., да еще выбывая из строя по трем ранениям и четырем контузиям в общей сложности на несколько месяцев), просто невозможно, невероятно уничтожить такое количество солдат и офицеров противника. Подобной «скорострельности» не смог добиться ни один снайпер, в том числе мужчина.
При этом Каминский обращает внимание на то, что, имея такой невероятно большой боевой счет, Людмила долгое время не была отмечена ни единой боевой наградой. Ее имени нет ни в одном наградном приказе, изданном по результатам обороны Одессы, притом что, по официальным данным, только на подступах к городу у моря она застрелила 187 захватчиков. Первая из наград — весьма скромная медаль «За боевые заслуги» — последовала лишь 24 апреля 1942 г., когда боевой счет Людмилы подошел к 260 убитым врагам, в том числе почти 30 немецких снайперов. И это притом что удостоенные к этому времени звания Героя Советского Союза И. Д. Вежливцев, П. И. Голиченков, А. А. Калинин, С. П. Лоскутов, В. Н. Пчелинцев, Ф. А. Смолячков и другие имели гораздо меньший личный счет: от 100 до 155 уничтоженных оккупантов. Высоких государственных наград были удостоены и многие сослуживцы Павличенко по Приморской армии, в том числе снайперы, хотя они имели куда более скромные результаты, чем она.
Согласимся, такой факт действительно требует объяснения. Первое, что приходит на ум: на войне, как и в жизни вообще, далеко не всегда отмечают по заслугам. Например, звания героя не были удостоены некоторые снайперы, чей личный счет был значительно большим, чем у названных выше мастеров меткого огня, в том числе Павличенко: М. И. Сурков — 702 уничтоженных врага, В. Ш. Квачантирадзе — 534, И. М. Сидоренко — 500, И. Н. Кульбертинов — 489, М. И. Буденков — 437 и др.
Задержку с присвоением Павличенко звания героя можно отнести и на довольно забюрократизированный порядок представления к наградам, когда в порядке вещей было издание указа даже о посмертном награждении через много месяцев после момента подвига. К слову, намек на это содержится и в книге воспоминаний Людмилы Михайловны. Как и на ее прямой, открытый характер, смелость, с которой резала в глаза начальству «правду-матку», что тоже не способствовало ускоренному представлению к заслуженной награде. Причина может корениться в особенностях обыденного сознания большинства людей. Счет Павличенко вырос так быстро, что удостоить ее «скромной» награды было уже нонсенсом, а представить к награде весомой, вроде ордена Ленина, командование не решалось, ждало, когда этот счет станет еще более весомым, чтобы действовать уже, так сказать, наверняка. А когда бои за Севастополь вступили в решающую фазу, было уже, прямо скажем, не до награждений. Возможно, такие объяснения могут показаться не очень серьезными, но история войны буквально напичкана похожими примерами несоответствия действий командиров разных степеней требованиям руководящих документов и даже формальной логике.