Османская угроза России перестала существовать. Держава, с которой русские вели в своей истории больше войн, чем со всеми остальными вместе взятыми, исчезла с карты мира. Возникли две турецкие республики – светская европейская, со столицей в Стамбуле и мусульманская азиатская со столицей в Анкаре.
Новый Берлинский трактат (как его называли в прессе Трактат графа Шувалова) подписанный русскими, германцами и британцами, даровал этим республикам конституции: – равенство, братство, свобода (и открытые рынки, конечно), а пока братство и равенство поддерживалось военными гарнизонами подписантов и гарантов трактата. А иначе ведь просто перережут друг друга будущие свободные и равные братья.
Бремя белых разделили на троих. Британцам новые колонии, германцам новые рынки. А русским? А русские пока брали только наличкой. Русским свою бы страну заселить успеть. Время до мировой войны сократилось (по оценке Николая на пару лет), дай нам Господь мира хотя-бы года до 1907-го.
Нет, не «миру-мира», такое состояние для людей просто невозможно, Николай это отлично понимал, но хотя бы без всеобщей остервенелой бойни.
Двенадцатого декабря 1895 года началась «двадцатидневная» война в Китае. Японцы имитировали очаги основных интересов, высадив войска в Корее и на Ляодунском полуострове, захватив там плацдармы. Они отправили туда по дивизии смертников, задача у которых была одна – погибать подольше и покрасивше, стягивая на себя все силы китайцев. Вот за что Николай уважал японцев – в этих дивизиях все были добровольцами и, мало того, за это право генералы чуть не передрались.
Семнадцатого, когда основные силы китайцев уже выдвинулись на ликвидацию японских оккупантов, флот Микадо, не считаясь с потерями, прорвался к Тяньцзиню, высадив там основную часть войск генерала Оямы. Двадцать второго, когда китайцы уже поняли, что тет-де-поны в Маньчжурии и Корее – обманка и стянули все оставшиеся силы к Тяньцзиню, восточнее Таншаня, на пляжи южнее Циньхуандао высадилась ЧВК Гриппенберга.
Японцы смогли выделить Оскару Казимировичу всего шестьсот лошадей (они сами закупали их в САСШ и Австралии), но чтобы обеспечить тягловым составом разведовательные группы и пулемётные тачанки и орудийные расчёты батальона прорыва – этого хватило.
Гриппенберг двинул свои основные силы на север, обозначая угрозу Циньхуандао, а батальон спецназа (как назвал его Государь) выступил на Пекин по дуге через север на восток, обходя опорные пункты китайской армии, с двумястами пулемётными тачанками и сотней пушек Барановского. Ввиду нехватки лошадей, боезапаса они взяли всего на один бой.