– Я не стану выслушивать твое нытье, – тихо произнес он, глядя на возмущенное выражение ее лица. – Ты меня поняла?
Бальтазар ожидал, что она будет с ним спорить. Если честно, он хотел с ней спорить. Хотя он не был готов признать, что испытывает предвкушение и желание, а не ярость, которая должна была руководить каждым его словом и поступком.
Он не понимал, чем его так привлекала Кендра. Это была печальная правда, как бы он ни боролся с ней. Любая надежда на то, что она смягчится, пока он был вдали от нее, исчезла сразу, как только он увидел ее в кресле, пока солнечные лучи придавали сияние ее волосам.
Однако Кендра не ринулась в бой, а просто отвернулась и уставилась на синюю линию горизонта вдалеке. Он представил, что она обдумывает способы сбежать от него, чтобы предотвратить последствия, с которыми он был вынужден справляться.
– Меня не волнуют твои деньги, – сказала она через мгновение, словно изучая неизбежный закат. – Ты прекрасно знаешь, что у меня есть деньги. Не надо подписывать договор.
– Ты имеешь в виду, что у тебя есть деньги твоего отца, – уточнил Бальтазар, откинувшись на спинку стула и не давая волю эмоциям. Хотя Кендра доконала его, он не должен ослаблять хватку. – Это не одно и то же, не так ли?
Она снова посмотрела на него сверкающими золотистыми глазами:
– А от кого ты унаследовал свое состояние?
Он слегка улыбнулся:
– Верно подмечено. Но мне ничего не известно о каких‑либо крупных финансовых сделках, которые ты заключала самостоятельно с тех пор, как достигла совершеннолетия. Пожалуйста, просвети меня.
– Шесть недель назад я с удовольствием работала на винодельне в Провансе.
Бальтазар поднял бровь:
– Неужели ты так оторвалась от реальности, что думаешь, будто работа официантки поможет тебе сколотить состояние? Если только ты не выбиваешь из клиентов чаевые так же, как ты действовала со мной во время нашей деловой встречи.
Кендра не попалась на его удочку, и он испытал легкое разочарование по этому поводу.
Она вздохнула так, словно Бальтазар был ее судьей.
– Об оторванности от реальности мне говорит человек, который увез меня на свой остров.
Бальтазар рассердился, а Кендра принялась снова поедать жареного цыпленка и взяла себе еще свежей зелени из блюда.
Он приказал себе не скрипеть зубами.
– Если я буду предельно честен…
– Я уверена, это будет обнадеживающая перемена, – сухо заметила она.
Бальтазар проигнорировал ее слова и прибавил с большим великодушием:
– Я беспокоюсь не о тебе, дорогая. Меня волнуют твои отец и брат и их цепкое, лживое поведение.
– Ты женишься на нас троих? – спросила она.