— Всё. Теперь можно идти, — сказал Миша.
Таня взяла своего брата за руку, а он направил вперёд луч света. Но луч этот заметно подрагивал, и причиной этому было то, что и Мишина рука подрагивала. И он ничего не мог с этой дрожью поделать.
Таким образом, они вошли внутрь холма.
* * *
— А куда нам возвращаться? — чуть слышно спросила Таня.
— Что? — Миша даже не понял её вопроса.
— Ты посмотри назад, там ничего не видно, — ответила она.
Миша оглянулся, и обнаружил, что теперь почему-то действительно не видно того проёма в комнату.
Они прошли шестьдесят или семьдесят шагов вглубь холма, но всё это время шли по прямой, так что и теперь, без сомнений они должны были бы увидеть проём. Но ничего не было видно.
— Странно, но ничего страшного, — ответил Миша.
— Не страшно? — переспросила Таня. — А как же мы назад вернёмся?
— Вернёмся, вернёмся, — неопределённо ответил Миша.
— Поворачиваем сейчас же, тогда, может быть, ещё найдём выход.
— Нет, ни в коем случае. Я знаю, что мы уже почти дошли.
— Дошли докуда?
— По своему ночному видению я примерно помню размеры этой залы. И мы уже почти дошли до галереи. Вот мы пройдём по галерее, и тогда окажемся ещё в одной зале. Ночью я не успел добраться туда, потому что ты меня вернула. Но я знаю, что именно там найдём мы решение всех тайн…
— Не надо, я прошу тебя.
— Ты просто трусишь.
— Да, мне страшно. А тебе, разве нет? Разве ты не чувствуешь, что кто-то наблюдает за нами?
Миша действительно всё это время чувствовал леденящий, нечеловеческий взгляд. И ему действительно было очень-очень страшно. И ещё он понял, что не вполне руководит своими действиями. Смутно понимал он, что не следует идти в этот мрак, а также то, что тёмная воля неведомого верховодит им.
— Пойдём же назад. Я очень прошу тебя, — взмолилась Таня.
Миша сильно прикусил нижнюю губу. Он отчаянно боролся с волей того неведомого и злого, что окружало их.
А Таня прошептала:
— Какая здесь тишина… ни единого звука…
И тогда Миша понял, что такое мертвенная тишина. Ни единого шороха, вообще — ничего. Эта тишина давила на нервы.
И когда некий шорох пронёсся в воздухе, то вздрогнула Таня, а Миша даже вскрикнул. А потом он с силой потянул её дальше, упрямо приговаривая:
— Теперь уже недолго осталось…
И действительно: вскоре они дошли до противоположной стены. Возле стены вздымались колонны из чёрного камня. Из колонн выпирали искажённые смертными муками, и от того жуткие лики.
— Смотри: раскрывается… — прошептала Таня.
Миша направил луч фонаря туда, куда указывала она, и увидел, что в стене совершенно бесшумно раскрываются створки.