Вздох
Мыс Эдди обсуждали мое бедственное финансовое положение, и он предложил дать мне денег — не в долг, а в качестве подарка. Из ложной гордости, прикусив нижнюю губу, я отказался. Бродил по улицам, заходил наобум в кафе и спрашивал на ломаном французском, не найдется ли для меня работы. Реакция всегда была одной и той же: надо мной смеялись и ничего мне не отвечали. Что оставалось делать? Девятимесячная беременность не оставляла времени для подготовки. Я молил, чтобы ребенок не родился до срока — с недоваренными детьми сплошная морока.
Я был на кухне, Астрид рисовала в гостиной руины души, когда я услышал, как она воскликнула:
— Dieu![26]
— Что?
— Dieu! Vous etes ici? Pouver-vous m'entendre?[27]
— Говори по-английски, дитя мое.
— Боже, я видела сегодня детский труп.
— Фу-ты! Где?
— У больницы. Муж с женой несли ребенка на руках в приемный покой, они бежали со всех ног, но я видела, что ребенок уже мертв.
— Тяжелый случай.
— Боже, почему Ты взял его к себе?
— С какой стати Ты меня винишь? Я близко не был рядом с этим ребенком.
Астрид молчала десять минут, затем продолжала:
— Боже, где Ты?
— В ванной.
— Боже, где ты?
— В ванной.
— А что, если ничего не переменится после того, как ребенок появится?
— Не городи чепухи. Переменится все.
— Но у меня внутри? В моей крови?
— Астрид, ты была у врача?
— Да, Боже. Я была у врачей в Австрии, в Италии, в Греции, в Германии, в Турции, в Польше, и все они говорили одно и то же: такой здоровой крови, как у меня, им не приходилось видеть.
— Прекрасно. Ты в самом деле была у врача в Турции? Он вымыл руки, прежде чем тебя осматривать?
— Я обречена.
— Ты придумываешь. С тобой нет ничего плохого. Все так говорят. Вексель твоего здоровья абсолютно чист. Перестань воображать, что с твоей кровью что-то не в порядке. Это просто-напросто бредовые фантазии. Согласна?
— Согласна.
— Договорились?
— Да, Господи.
— Хорошо. Так что у нас на обед?
Три утра
Этой ночью я работал.
Эдди, не посоветовавшись со мной, уговорил кого-то дать мне работу.
— Я тебе этого не поручал.
— У тебя почти кончились деньги. Теперь тебе надо думать о ребенке.
— Ну хорошо. Что я буду делать?
— Работать со мной. Наполнять ящики.
— Что ж, ничего не имею против.
— Тяжелый, изматывающий труд.
— Слышал что-то в этом роде. — Я никогда не мог понять, почему люди хвастаются работой, которая их гробит.
Девятый док в сумерках, никаких судов. Темные воды Сены, течение отсутствует. Мы ждали на каменном причале у коричневой воды.
— Чем мы сейчас занимаемся? — спросил я.
— Ждем.
Катера и баржи неторопливо проплывали мимо. Начался небольшой дождик, и с ним пришла ночь. Разноцветные огни города отражались в русле реки. Дождь не прекращался.