Отсюда ясно, какие
средства должны употребляться в том и другом случае для поддержания
существующих учреждений. В благоустроенном государстве первая забота должна
состоять в строгом охранении закона. Не следует дозволять водворения новых
нравов и обычаев. С этой целью полезно учреждение особых сановников, обязанных
наблюдать за всеми, кто ведет жизнь, несогласную с установленным порядком.
Необходимо также предупреждать возникновение в государстве чрезмерной силы,
сосредоточенной в руках кого бы то ни было. Но всего важнее – умеренное
пользование властью. Поэтому олигархии должны облекаться по возможности в
демократические формы, особенно в отношениях членов высшего сословия между
собой, ибо только полное равенство привилегированных лиц предупреждает взаимные
неудовольствия и козни. С другой стороны, по той же причине олигархии следует
заботиться преимущественно о благе народа, а демократии – воздерживаться от
посягательства на богатство высших классов. Общественные должности вообще, при
всяком образе правления не должны делаться средством обогащения; это важно
особенно в олигархии, ибо когда почести соединяются с богатством, негодование
исключенных становится вдвое сильнее. На том же основании во всяком государстве
полезно
С. 38
предоставить
второстепенные должности классам, имеющим меньшее участие в правлении, ибо этим
удовлетворяется их честолюбие. Одним словом, во всяком образе правления главное
правило должно состоять в соблюдении умеренности во всем. Иногда думают, что
последовательное проведение известного начала более всего служит к его
поддержанию; но на деле преувеличенное развитие известной формы всегда ведет ее
к падению.
Те же начала
Аристотель прилагает и к монархии. Она разделяется на царство и тиранию. Первое
устанавливается преимущественно для пользы высших классов, которые ищут в
царской власти защиты против народа; вторая же поддерживается массой против
высшего сословия. Причины падения их вообще те же, что в республиках. В
тирании, в особенности, соединяются все причины, действующие как в крайних
олигархиях, так и в чрезмерных демократиях. Царство менее подвержено внешним
опасностям и потому прочнее; внутренние же причины переворотов сводятся здесь к
двум главным: заговоры подчиненных и стремление правителей к деспотизму, когда
цари стараются увеличить свою силу в ущерб закону. К этому присоединяется и то,
что наследственная монархия нередко попадает в недостойные руки.
Причины разрушения
монархии указывают на те средства, которыми она поддерживается. Царство
сохраняется только умеренностью; чем ограниченнее власть, тем она прочнее.
Аристотель приводит при этом изречение спартанского царя Феопомпа, который сам
предложил народу ограничения царской власти. Жена упрекала его в том, что он
власть, полученную от предков, передает своим детям умаленною; он отвечал:
«Нет, ибо я передаю ее более прочной». Что касается тирании, то она
поддерживается двумя противоположными способами. Один состоит в нравственном
унижении подданных, в возбуждении между ними взаимного недоверия и в старании
держать их в бедности. Тиран употребляет все средства, чтобы разрознить
граждан, восстанавливая низшие классы против высших, запрещая всякие собрания,
где люди могут сходиться и приходить к соглашению. Он устанавливает бдительный
надзор за всеми поступками подданных; в государстве водворяется обширная
система шпионства, так что даже родственники и друзья должны опасаться друг
друга. Женщинам