* * *
Когда я проснулся, уже занимался день. Меня разбудил предрассветный холодок, проникший в раскрытое окно. Я замерз. Облокотившись на подушку, я взглянул на спящую Люсию. Зрелище поистине разоблачительное. Люсия спала с открытым ртом. Вообще-то она не храпела, но дышала шумно, тяжело, и каждый ее вздох заканчивался стоном, отчего мне казалось, что этот ее вздох последний.
Когда у нее были закрыты глаза, ее веки напоминали веки какого-нибудь земноводного — тяжелые, выпуклые. На впалых висках кожа была морщинистая. Приглядевшись, я увидел корни ее волос — унылого цвета седина. Но в особенности я не мог отвести взгляд от ее увядшего, бледного без помады, рта с отвислой нижней губой.
Она внушала мне ужас. Я пристально, не отрываясь, смотрел на нее, позволяя чувству омерзения целиком овладеть мною. Но, поступая таким образом, я как бы создавал таинственные чары, во власть которых сам добровольно отдавался.
Однако я сумел справиться со своим двусмысленным экстазом. Бесшумно ступая, подошел к балкону и поднялся к себе в комнату. Закрыл окно, задернул шторы, ощупью добрался до кровати и улегся на прекрасные свежие простыни. Здесь по крайней мере они были чистыми!
Мне никак не удавалось снова заснуть. На этот раз я осознанно вкушал всю прелесть комфорта, погрузившись в состояние тихой эйфории. Впервые с тех пор, как я очутился в Париже, я чувствовал себя в безопасности, обрел уверенность в завтрашнем дне. И знал, что если даже я для Люсии всего лишь каприз, знакомство с ней принесет мне пользу.
Общаясь с ней, я почерпну немалые знания о профессии, которую выбрал и к которой чувствовал призвание.
В тепле и покое уютной постели время прошло незаметно,
И когда я наконец уже почти засыпал, в дверь постучали. Я решил, что Феликс несет мне завтрак, и пошел открывать. Но это оказалась Мов.
Она была одета в тесные джинсы, уж слишком обтягивающие ее юные формы, и красный свитер. Довольно короткие волосы были схвачены лентой на затылке.
— Здравствуйте, Мов…
Интересно, что ей от меня понадобилось. Я понятия не имел который час. Взглянул на свои часы, лежавшие на тумбочке у кровати, но они стояли; я забыл накануне их завести.
Мов закрыла дверь и уселась на пуф.
— Ложитесь в постель, а то еще простудитесь, — сказала она.
Я снова лег.
— Хорошо спали?
— Отлично!
— Еще как! — она усмехнулась. — Вчера вечером я минут десять тарабанила в вашу дверь, а вы не слышали…
Необычайной голубизны глаза смотрели на меня, не отрываясь. Я отвел взгляд.
— Я… Я страшно устал… и сразу же заснул…
— А, вот оно что!