— Мадам ждет вас, — сказал он мне. — Она настоятельно просила зайти к ней, как только вернетесь…
Я похолодел и на мгновенье будто перестал вообще существовать, но вдруг перехватил удивленный взгляд наблюдавшего за мной Феликса.
— Мадам! — пробормотал я.
— Да…
Я бросился бегом в спальню к Люсии. Она лежала на кровати в свойственной ей позе. В обычной жизни она была еще большей актрисой, чем на сцене или съемочной площадке.
Ее глаза блестели от удовольствия. Она не скрывала своего ликования.
— Входи, мой дорогой маленький убийца!
Я сделал несколько шагов по толстому ковру.
— Не смотри так, Морис. Думаешь, это моя внешняя оболочка? Нет, это я живая.
Она встала, чтобы налить себе ликера. На ее комоде в стиле «Людовик XV» всегда стоял поднос с напитками. Она погрела рюмку в ладонях, затем рассмотрела зеленую жидкость на свет.
— Представь себе, я видела, как ты подготовил свою маленькую мизансцену с газом… Ты еще меня не знаешь, мужичок. Кажется, будто я сплю, а я бодрствую. Кажется, будто я целиком сосредоточена, а я витаю в облаках. Кажется, будто я сержусь, а я едва сдерживаю смех…
Ну, вот она снова начинает свой номер. Смирившись, я уселся в изящное кресло.
— Ты знаешь, я не шевельнулась, Морис? Даже после твоего ухода… У меня хватило мужества принять смерть, которую ты мне дарил. В сущности — прекрасный конец для актрисы. Куда лучше — умереть вот так, от руки молодого любовника, чем подохнуть от какого-нибудь там рака лет через пятнадцать или двадцать!
Столько спеси! Мне даже стало страшно. Как же надо было себя любить, чтобы пожертвовать жизнью ради рекламы!
— Понимаешь, — продолжала она, — я прожила славную жизнь, мне не хватает лишь легендарного конца… Но судьба капризна, мужичок…
Теперь она называла меня «мужичком» нарочно, потому что знала, до какой степени меня это бесит.
— Представь, у тебя отключили газ… В комнату вытек лишь тот, что оставался в трубе. Вот потеха, а?!
Я улыбнулся.
— Да, Люсия, и впрямь. Полагаю, ты поставишь в известность полицию? Это тоже послужит тебе рекламой. Только послушай, для успешного запуска фильма лучше не придумаешь: партнер Люсии Меррер пытается ее убить…
Она нахмурила брови, видимо, на секунду идея показалась ей соблазнительной.
— В самом деле… Только ты ведь наверное будешь отрицать?
— Еще как! Я обзову тебя нимфоманкой, старой сумасбродкой…
Исполненный ярости взгляд Люсии позволил мне ощутить острый вкус риска. Я испытывал нездоровую ярость, колкостями разжигая ее гнев.
— Тогда не будем больше говорить об этом!
— Спасибо. Это еще один подарок, который ты мне преподносишь…