Словно был ли задуман тот сад, как сад любви, потому что, как только мы скрывались среди деревьев, уста тянулись к устам, уста становились сахарными. Замечали ли вы, что по поздней весне — женские уста, как плоды, лишь наливаются, появляется в них терпкий привкус созревания и первая его сладость, еще колючая и будто мимолетная. Не то, что летом, когда легко бродят в теле глухие соки и уста до краев наполнены ими, кажется — не поцелуй — брызнут они хмельной кровью. Чего нет осенью — уста уже привалены, пахнут дыней и дымком костра, разгораются медленно, раскрываются поздним цветком, приникают с прощальным сожалением, но ненадолго. Самый долгий поцелуй — осенний. А вот зимний — быстрый, обжигающий, нет в нем весенней сладости, летней разнеженнос-ти, осенней самозабвенности — зимой все жгучее до болезненности, все вперекор. Поцелуи горят на устах, как раны...Нам нравилось целоваться в саду. Под шумящей зеленой листвой, среди солнечных пятен, поцелуи рождали умиротворение. Мы лежали на траве, слушая дыхание друг друга, дыхание ветра, дыхание земли. Мы становились частью этого мира, который возрождал нас постоянно в каком-то новом обличий для самих себя. Мы почти не говорили в нашем саду, ощущали друг друга, губы искали губ, руки сплетались с руками, мы медленно врастали друг в друга без той ложной страсти, которая выдается за бурный порыв чувств, неосознанный поток желания и лишает любящихся наслаждения и познания. Чувства безудержны, испепеляющи, окрыляющи или низвергающи, но никогда не безумны. Никогда не смотрят на мир слепыми глазами, глаза их омыты слезами радости и страдания. И пляшет в них огонь любви, освещающий никогда не виданный ранее мир, — а не огонь безумия, все затмевающий. Так называемая слепая страсть — элемент игры, и мы тоже играли в саду, но это было совсем другое, игра нежной ласки, тревожащих касаний, когда ты не сгораешь бесследно и беспощадно, а таешь в объятиях любимого человека, открывая его каждый раз заново.
Так любили мы друг друга, но пришел час расставания. Мы люди природы, мы ее часть, с ней расцветаем, с ней увядаем. Замечали ли вы, что и у любви есть свои четыре поры года и вот, когда они все пройдены, влюбленность угасает, любовь еще теплится, но уже как бы и отягощает тебя. Ты начинаешь томиться, хочется на волю, но не к другой женщине, нет, хочется побыть одиноким и гордым, сила твоя застоялась и требует выхода, мысль твоя где-то далеко, конь ржет у калитки и бьет копытом. Ничего нет прекраснее сада любви, но и жить вечно в том саду невозможно.