О Петриа в народе говорили разное. Одни считали его мудрецом, нарочно прикидывающимся дураком, другие утверждали, что он может летать, как птица, что ему являются ангелы и открывают все тайны... И чего еще только о нем не рассказывали...
Вот какой был Петриа Салос, собравший вокруг себя веселую толпу повстанцев. Он не скупился на шутки. Осматривал оружие то у одного, то у другого и, если находил что-либо неисправным, говорил:
— Это ружье лучше всех! Оно опасно сразу для обоих — и для того, в кого стреляют, и для того, кто
стреляет.
Заметит у кого-нибудь в руках дубинку и скажет:
— Откуда это оружие? Из Англии? Таким можно всю Россию покорить!.. А-а, Иване, Иване! Это ты согнал сюда отару? Ты, ей-богу, умеешь использовать и шерсть и кожу! — вскричал он, заметив стоящего в
толпе Иване. И вдруг взгляд его остановился на Бесиа.
— Бесо, Бесо! Оставался бы ты дома с родителями, а то русские много таких голов, как у тебя, поснимали с шеи... Вернешься домой без головы, и нам покоя не будет от песен и причитаний твоей матери!
— Петриа, Петриа! — крикнул кто-то из толпы.— Говори всем, кого встретишь, что больше нет крепостного права, упразднили, мол, его!
— Ха-ха-ха-ха! — раскатисто залился Петриа. — Недаром говорится: «Мужик надеется на лучшее до самой смерти». Нет, уж я так буду говорить: у господ поясница заболела, а мужики плачут: «Что станет с нами, если помрут наши господа? Как мы без господ жить будем?»
Долго народ забавлялся шутками Петриа. Но пришла пора спать. Разметавшись прямо на земле люди крепко заснули.
Но недолго им пришлось спать. С востока глянул день, щуря свои светлые очи. Ночь испугалась и украдкой убежала на запад.
Симон, не привыкший долго спать, поднялся раньше всех, разбудил трубача, и, спустя минут десять, все уже были на ногах.
Бесиа привязал к длинной жерди красный платок, отдал это знамя в руки одному смельчаку и объявил:
— Знаменосцем нашим отныне будет Толика! Он пойдет впереди нас, мы за ним. Пройдем по деревням вокруг Озургети, выйдем на Гурианту, оттуда свернем на Ланчхути и Нигоити и, как только соберется воедино вся Гурия, отправим к Брусулову ходоков. Если Брусулов откажется взимать налог — хорошо, если нет, мы нападем на Озургети и либо наша возьмет, либо их Согласны?
— Согласны, согласны! — загудела в ответ толпа.
— Но помните: пусть никто не вздумает грабить население в деревнях! Это занятие разбойников, а мы не разбойники, мы хотим помочь людям, мы должны служить справедливости и правде. Если в какой-нибудь деревне нам будет оказано сопротивление, мы свяжем главарей, и тогда община примкнет к нам, поймет, что