— Так что тебя тревожит? — спросила Виктория, дослушав до конца.
— Разве я не объяснил?
— Скажу тебе честно, Чарли, есть у меня клиенты, которых иной раз нужно вести за ручку, но ты без этого прекрасно обходишься. Тебя тревожит, насколько достоверно выглядит то, что ты пишешь о Фолксе? Но в следующий раз ты обвинишь в недостоверности Яна Флеминга.
— Возможно.
— Чарли, в «Воре в бегах» твой Фолкс обманывает босса мафии, оставляет в дураках агентов ФБР и ЦРУ, спрыгивает с Эмпайр-Стейт-Билдинг да еще успевает переспать с дочерью президента Соединенных Штатов.
— Ну и…
— Речь о том, и ты это хорошо знаешь, что книги о Фолксе — не реализм. Твои поклонники их как раз потому и читают, что случиться в них может все. Так что поверь мне: если Фолкс способен разобраться с нью-йоркской мафией, то уж банк ограбить в одиночку ему вполне по силам.
Я почесал висок.
— Ты думаешь?
— Да, я так думаю. Ты все это знаешь и без меня, если, конечно, тебе не сделали лоботомию. Впрочем, мне кажется, что тебя тревожит что-то еще. Интуиция подсказывает мне, что возникла некая проблема.
Я отъехал на стуле от стола, закрутился на месте, оторвав ноги от пола. Телефонный шнур кольцами стянул плечи.
— Даже не знаю…
— Просто скажи, Чарли. Все равно ведь скажешь рано или поздно. Так чего ходить вокруг да около? Давай уж сразу.
Я закрутился в обратную сторону и, когда шнур освободил меня, поднялся со стула и подошел к стене, на которой под стеклянной рамкой висело чуть перекошенное первое издание «Мальтийского сокола». Поправил рамку. Этот роман Хэммета всегда путешествовал со мной. Я с ним не расставался, как с ноутбуком и воровским инструментарием. По правде говоря, я суеверен. «Мальтийский сокол» лежал на моем столе, когда я работал над первым опубликованным романом. И теперь я верил: без присмотра Сэма Спейда ничего путного мне не написать. Этого я никому не говорил.
— У тебя, наверное, много дел, — предпринял я еще одну попытку увернуться.
— Рассказывай.
— Ну если ты настаиваешь.
И я выложил все, что произошло со мной за последние двадцать четыре часа. Почти все, поскольку не упомянул об интересе к Пейдж, — в конце концов я убедился, что не числюсь в ее фаворитах. Особое внимание я уделил Бруно и нашему разговору с ним в баре. Потом подробно описал события в доме и квартире Бруно и мои утренние сожаления. Концовку составила встреча с Пьером и поставленная им задача: ограбить ту самую квартиру, в которой я побывал ночью.
— Ты серьезно? — спросила Виктория, когда я замолчал.
— Клянусь жизнью.
— Ну и ну! — Она присвистнула. — Подумать только, и ты волновался насчет того, насколько достоверно выглядят события в твоем романе!