Мы с Лил медленно продвигались к той фазе, когда игра переходит в страсть, когда из коридора донеслись один за другим четыре глухих удара, дверь в нашу спальню распахнулась и сгусток мальчишеской энергии весом в шестьдесят фунтов беззастенчиво шлепнулся к нам в постель.
— Пора вставать! — вопил он.
Заслышав шаги в коридоре, Лил инстинктивно отпрянула от меня, и хотя продолжала прижиматься своей прелестной попкой и выгибала спинку, долгий опыт мне подсказывал, что игра окончена. Я пытался убедить ее, что в идеальном обществе родители занимаются любовью в присутствии детей так же естественно, как разговаривают или едят, и что в идеале дети могут ласкать и гладить маму и папу и заниматься любовью с одним или обоими родителями, но у Лилиан было другое мнение на этот счет. Ей нравилось заниматься любовью под простыней, наедине с партнером, без помех. Я объяснял ей, что это свидетельствует о бессознательном стыде, и она соглашалась, но продолжала скрывать наши ласки от детей. В этот миг наша дочь, взяв примерно на полтона выше, чем ее старший брат, возвестила:
— Ку-ка-ре-ку! Пора вставать!
Как правило, мы вставали. Иногда, если у меня не было пациента, назначенного на девять, мы увлекаем Ларри идеей приготовить завтрак себе и сестре. Он делает это с радостью, но звон разбитой посуды или, наоборот, подозрительная тишина на кухне лишает нас удовольствия от нескольких дополнительных минут в постели. Согласитесь, трудно получать чувственное наслаждение, будучи уверенным, что на кухне пожар. В то утро Лил сразу встала, благопристойно повернувшись к детям спиной, накинула тонкую ночную рубашку, которая, может быть, и скрывала ее прелести от детей, но моему воображению не оставляла ничего. Еще сонная, она поплелась готовить завтрак.
Здесь уместно отметить, что Лил — высокая и очень стройная, с острыми локтями, ушами, носом, зубами и (образно говоря) языком, но мягкими и округлыми грудью, ягодицами и бедрами. Все считают ее красавицей. Она натуральная блондинка с волнистыми волосами и царственной осанкой. Но ее хорошенькое личико имеет странно эльфийское выражение, которое я бы описал как мышиное, но только тогда вы представите ее с красными глазами-бусинками, а у нее на самом деле голубые глаза-бусинки. Кроме того, мыши редко бывают гибкими тонкими существами пяти футов десяти дюймов ростом[11] и, в отличие от Лил, редко нападают на мужчин. Тем не менее ее миловидное личико у некоторых созерцателей вызывает образ мыши — бесспорно красивой, но мыши. Когда в период ухаживания я упомянул об этом феномене, это обошлось мне в четыре недели полного сексуального воздержания. Короче, друзья мои, пусть эта мышиная аналогия останется строго между нами.