Государство не есть ни продукт «общества», ни его прямое политическое воплощение. Лежащее в основе социологического позитивизма понимание государства как «общества» является в корне неверным. Такой взгляд не просто противоречит сущности органического государства, но и лишает последнее таких сущностных характеристик как политической воли и чести. Подобная концепция идет вразрез с «анагогической» целью государства как Верховной власти, имеющей свои истоки в мире Горнем.
Политическая сфера должна быть определена иерархическими, героическими и идеальными ценностями, отрицающими как плотское, так и душевное довольство индивидуума в качестве своей высшей цели. Истинные политические цели связаны с интересами и идеями, далекими от всего мирского, от чистой экономики и материального благополучия. Противоположность между политической и общественной областями жизненно необходима традиционному государству. Чем более ярко выражено эта противоположность, тем более устойчивы традиционные государственные структуры к вторжению всего профанического и разрушительного извне.
Вопреки мнению многих социологических школ, что государство происходит от семьи, скажем, что это не совсем верно.
И семья и государство складывались изначально как религиозное сообщество родичей. Глава рода был не только отцом большого семейства, но и верховным жрецом определенного культа. Но государство не вырастало автоматически именно из этого корня. Важное значение в становлении государства играли мужские союзы. На заре цивилизации семья составляла единство физического типа, что не дает нам возможности видеть в ней тот истинный высокий духовный импульс, без которого род не переходит в новое качество, в органическое государство. Священное начало и иерахические принципы играли определенную роль в семье и роде. Отсюда медленно вырастала духовная, сакральная, жреческая составляющая Верховной власти. Но для государственной власти не хватало еще политического надродового, царского начала.
У большинства первобытных народов новорожденный до определенного возраста рассматривается как чисто природное существо, иногда даже лишенное собственного имени. Он находится на попечении семьи, прежде всего, матери, так как все связанное с материальной, физической стороной существования, по традиционным воззрениям, относится к материнской, и, шире, женской области. Но с определенного момента положение индивидуума в древнем обществе менялось.
Благодаря особым обрядам инициации, призванным пробудить в индивидууме новое, высшее существо, он становился «мужчиной» в определенном духовном смысле этого понятия. После подобного «преображения» мальчик становился членом «мужского союза». Политическая и военная власть в родовой группе или племени принадлежала «мужскому союзу», в котором собственно «мужское» начало имело священное, посвятительное значение. Особое «помазание», особая «благодать», данная мужчине в обряде посвящения, была тем необходимым «разрывом уровня», разрывом уз, связывающих обычного человека с профанным миром физически обусловленного существования, возводя его на определенный духовный уровень бытия, что давало ему право повелевать и исполнять властные полномочия, и внутреннюю убежденность в санкционировании и получении такого права свыше.