Я сижу на корточках и глажу руками теплую землю, будто бы так он меня точно услышит, и говорю вслух, и плачу, как сумасшедшая. Никогда это не пройдет, наверное. Эта боль. «Джейн, а ты дерешься за свое счастье?» – потом спросил он меня. Что я могла ответить ему? Что? «Ваня, я дерусь! Вань, я правда дерусь!» – и слезы текли у меня, проклятые слезы горечи и отчаяния, и кулаки снова сжались сами собой от беспомощности. «Беги, сестренка. Скоро, совсем скоро наступит осень…»
I’m here without you, baby…
Я в тысячный раз смотрю клип группы 3 doors down, сидя в глубоком кресле у себя в комнате. Задернутые темно-красные шторы и полная, глобальная темнота. Родителей нет дома – привычно-обычная командировка в Москву или куда-то туда, в «европейскую часть» – встречаются с инвесторами или с кем-то в этом роде, этот их бизнес – серьезная штука, ага. Они довольно состоятельные люди в нашем городе. Почему я говорю «они состоятельные»? Ну так не я же, согласитесь.
Сколько уже времени? Час? Два? Ночью в доме очень тихо, слышно любой шум: кто-то из соседей сверху скрипнет на кровати или пойдет на кухню выпить стакан воды – все слышно.
Клип… Это обаяние людей Нового Света (они же американцы, кажется? ), и речь, и взгляды, и сердце через музыку. Когда я смогу увидеть все это своими глазами, ощутить, вдохнуть полной грудью воздух свободы? Я закрываю глаза и вижу эти любимые символы другой жизни: Мэрилебон-роуд, улица, которую описала в своей книге «Исчезнувший принц» Френсис Бернетт и которая теперь превратилась в один из деловых центров Лондона… зеленые холмы в юго-восточных графствах Англии, вонзившиеся в небо крыши кенсингтонских высоток, предрассветные часы на берегах Темзы… А что, если все предрешено, и я никогда не увижу всего этого? Что, если не дано мне постичь этой красоты?
A hundred days had made me older since the last time that I saw your pretty face
A thousand lights had made me colder and I don’t think I can look at this the same
But all the miles had separate
They disappeared now when I’m dreaming of your face
I’m here without you, baby…
Эти сто дней с нашей последней встречи сделали меня старше.
Тысячи огней не согреют меня, и я не думаю, что смогу смириться с этим.
Между нами сотни миль, но они перестают существовать, когда я думаю о тебе.
Я здесь без тебя…
Так ведь, да? Пытаюсь понимать английские слова. Только бы скорее закончить эту дрянную школу и уехать учиться, чтобы бежать – быстрее – к своей мечте.
Я уснула в кресле, укрывшись клетчатым пледом, купленным родителями по моей настойчивой и неоднократной просьбе – как у английских лордов.