чем встретиться, пожалуй, лицом к лицу с нечистым.
Не тревожимая человеком природа целиком завладела этим местом, и ее пышный расцвет в
необычайная мощь поражали глаз и воображение, усиливая впечатление какой-то таинственной,
невидимой силы, которая где-то тут гнездилась. К этому-то месту и спешила Галя по только что
скошенному овсяному полю, проворно шустая босыми ногами между щетиной жнитва,
щекотавшей ее привычные подошвы. Она торопилась попасть на свидание, так как сильно
запоздала уже, но понемногу шаг ее сам собою замедлился.
Жара стояла нестерпимая. С середины безоблачного неба свирепое украинское солнце,
казалось, лило на землю потоки жидкого огня, который, отражаясь от серой, точно посыпанной
пеплом, земли и от белого жнитва, палил ей лицо, и руки, и босые ноги. Все замерло в природе.
Птицы не решались покинуть гнезда, где они лежали как одуревшие, широко раскрывая зобы.
Даже мошкара куда-то попряталась и не мучила ни людей, ни животных. Только кузнечики,
казалось, упивались этим удушающим зноем и стрекотали наперегонки, весело, назойливо,
точно потешаясь над всем, что изнемогало, и задыхалось, и мучилось.
"Ах, до лесу добраться бы только!" – думала Галя. Ее волнение улеглось, было забыто. В
такую жару было невозможно волноваться и думать' о чем-нибудь, кроме избавления от
невыносимого физического мучения. Однако она все-таки не пошла на самую Панночкину
могилу, которая была, ближе. Ей было страшно даже днем, да и змей она боялась, я их там
водилось многое множество. Она забрала немного правее, в сторону большой дороги, сообразив,
что Павел будет высматривать ее с этой стороны.
Кое-как добралась она до опушки и вошла в лес. После палящего зноя поляны ей
показалось, что она попала в рай. В густой сухой тени вековых деревьев было свежо. Она села
под дубом, и ей стало так хорошо, что ей не захотелось никуда двигаться.
– Не мне его искать, а пусть он меня найдет! – сказала она, нежась с улыбкой на мягком
мху, который поднимался по бугристому подножью великана.
Однако она осмотрелась кругом: Павла нигде не было. "Сейчас придет", – подумала Галя.
Она легла на землю, припав лицом к траве, с любопытством всматриваясь в деятельную
жизнь, которая незаметно шла в этом маленьком мирке. Она смотрела долго и понемногу
забылась, и мысли ее спустились в этот микроскопический мирок, где букашки казались ей
людьми, маленькие комочки земли – высокими горами, а стебли травы – могучими деревьями.
– Ах, да что же это Павел не идет? – вдруг опомнилась она и вскочила на ноги. Она
посмотрела на солнце: было уже часа два пополудни. Через полчаса народ встанет от