В этой картине появляется Фюрер, как диктатор намного могущественнее кайзера, искусственный «сверхкайзер», в сравнении с которым «Вильгельм II должен был рассматриваться как не имеющий влияния добродушный господин» /«Европа в опасности», «Le Temps», 22.08.1939г./. Повиновение Фюреру считалось результатом воздействия на его подданных, ослепленных послушанием. Их представительство – Рейхстаг «собирается только чтобы выслушать приказы повелителя, и не имеет в своем распоряжении никаких средств, чтобы выразить чувства страны, если они не совпадают с планами верхушки, которые навязываются народу и намного могущественнее, чем это было при кайзере»/«сессия Рейхстага», «Le Temps», 31.01.1939г./.
По этому представлению, народная общность является искусной маскировкой всех действий Фюрера. Народным голосованием /выборами/ называются мероприятия, с помощью которых на государственное управление должна быть наброшена завеса права, и этим выборы внешне, хоть в малой степени должны сохранить демократический фасад и, таким образом, приноровиться к миру /характерны формулировки полностью находящегося под французским влиянием норвежского писателя А.Бергсгарда в работе «Демократия и диктатура», 1934г., с.36, переведенной на шведский язык Гуннаром Фуруландом/. Здесь все немецкие разъяснения о сущности народной общности и смысле голосования за Фюрера, исходя из его положения внутри нее, рассматриваются лишь как маскировочные меры, предписанные правительством и национал-социалистической наукой, которая не свободна и томится под духовным и физическим давлением этой системы, поневоле вынося свои научные суждения.
Под восприятие национал-социализма как современной формы абсолютистского государства, был подведен широкий фундамент с помощью традиционной французской конституционной теории, исходящей из того, что только парламент дает возможность выразить волю нации, только там, где парламент должен быть производителем законов, можно говорить о свободе. Везде, где вместо этого решают отдельные лица, согласно французской точке зрения, осуществляется государственный произвол, действует абсолютистская государственная форма и с этим – диктатура. Также там, где полагаются на узкую схему диктатуры в противоположность демократии, и пытаются мыслить, исходя из этой пары понятий, сохраняется эта абсолютистская аналогия. Национал-социализм является в таком случае возрождением античного цезаризма. По этой причине ему не остается ничего другого, как реставрировать августейшую империю /Бертран де Жувенелль, «Пробуждение Европы», гл. XX, «Возрождение цезаризма», с.274 и след.; см. примечание 16/.