— Выпить дайте, крестный, — едва ли не жалобно попросил Сивый. — А то с головой что-то…
— Бар за спиной, Шура.
Не менее часа Лука провел у камина. Кадушкин в это время что-то писал, а Сивый потягивал джин с тоником.
Вскоре раздался телефонный звонок, и Кадушкин снял трубку.
— Алло! Понял. Сделайте громкую связь… И сразу же Лука услышал голос Никифорова:
— Алло! Мне нужен Лука Лучков…
— Говорите! — Кадушкин кивнул на вмонтированный в аппарат микрофон.
— Петрович, я слушаю. Я не один. Но у меня все в порядке.
— Понятно. В общем, звоню из аэропорта. Купили билеты.
— Не говори, куда!
— Понимаю…
Теперь Лука и сам не знал, где его друзья. И не смог бы ничего сказать на этот счет под любыми пытками.
— Хвоста нет, Лукаш, все чисто. Привет Кадушкину. Пока он играет честно…
— Того же хотел бы и от вашего товарища! — подал голос Кадушкин.
— Петрович! — взволнованно вырвалось у Луки. — Дней через десять я тебе позвоню в Москву, в контору. Ты просто оставь там для меня сведения…
— Понял! Счастливо, Лукаш. Короткие гудки. Сивый поднялся со своего места.
— Сиди! — Лука уперся в него тревожным взглядом. Потом повернулся к Кадушкину. — Вы дали три часа, Александр Аскольдович, а прошел только час. Дайте им еще хотя бы минут тридцать…
— Я очень терпеливый человек, вы заметили, Лука Васильевич?
— Что ж, я отработаю…
Прошло еще полчаса. Лука посмотрел на часы и встал.
— Все! Теперь пусть этот убирается отсюда. Будем говорить…
— Ах ты падаль! — ощерился из своего угла Сивый, но, подчиняясь взгляду Кадушкина, поднялся и пошел к двери, процедив на ходу сквозь зубы: — Крестному скажи спасибо, поц!..
— А ты, подонок, скажи спасибо, что я не умею драться! — не выдержал Лука. Злость рвала его сердце на части. — Но я постигну и это, запомни!
Сивый с остервенением хлопнул дверью. Они остались одни.
— Ну… — вздохнул Кадушкин. — Расскажите теперь, где находится мой клад? Если быть до конца точным, клад моего покойного дядюшки…
— Вот как раз об этом — раздумчиво проговорил Лука, — я не имею ни малейшего представления.
Глава тринадцатая. ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ АВАНТЮРИСТА
Долго ли, коротко, но они сумели поладить. Им даже было интересно друг с другом. Понятно, интересы эти были не совсем бескорыстны.
Луке ничего не оставалось, как поведать Кадушкину очередную лжеверсию о своих кладоискательских способностях. И, опираясь на нее, он говорил, что иногда ему удается почувствовать точки соприкосновения между индивидом и аурой какого-то конкретного золота — то ли золота, которым индивид обладает, то ли золота, которое тот страстно желает заполучить. В подтверждение этого явного тумана Лука несколько раз нашел массивный золотой перстень, который Кадушкин, сняв со своего пальца, тщательно маскировал в апартаментах. Чтобы не сбиться, Лука особо настаивал на том, что золото он находит практически случайно или при стечении счастливых обстоятельств, и что, как правило, ему нужен «проводник» — как, например, сейчас, в случае с самим Кадушкиным. Пуще смерти боялся он, что о нем узнают правду. Тогда ему не миновать пожизненного рабства, его станут использовать так же, как он использует свой приборчик.