«Давай-ко я прокачусь!» — надумал Мишутка. Съехал раз. Съехал два. Поглянулось. Давай кататься ещё. До того докатался, что не заметил, как к нему подобрался сухой старичок.
— Девочка! — тихо окликнул.
Мишутка встал, уперев в незнакомца прихмуренный взгляд.
— Я не девочка! — сказал с вызовом и обидой. — Я парень!
— Не озяб? — на губах старика проиграла хитрая улыбка.
— Не бывало такова! — ответил Мишутка. — Это мамка так окулёмала! — И покосился на шаль, крестом покрывавшую всё его тело. — Не давался ей, да она вон какая силачка!
— Хорошо, хорошо, а деревня-то знаешь, как называется?
— Ну, дедушко, ты и смешной! Я ведь скоро в школу пойду. Неужто Высокую Горку не знаю. Да и ты, поди, знаешь! Вон какая большая! Сорок домов, да ещё и начальная школа.
— А люди где? Что-то никак не могу никого разглядеть?
Улыбнулся Мишутка, солидно так улыбнулся, словно прощая деду незнание.
— Да где им быть-то, кроме работы!
— А школьники где?
— Воно, глянь! — махнул Мишутка вязаной рукавицей в сторону белых кустов, на которых висели шарфы, полушалки и шапки. — Тамо угор. — Мишутка вдруг перестал улыбаться, сделался строгим. — Ты кто?
— Я? Я — Рафаил, — ответил старик.
— Откуда эдакой взялся? — продолжил Мишутка расспрос.
Рафаил объяснил, что родом он из Высокой Горки. Но здесь у него ни родных, ни знакомых. И старого дома нет, где он родился и вырос. Все молодые и зрелые годы провёл на чужой стороне, в далёком архангельском леспромхозе, где нажил жену и детей, и вот недавно, выйдя на пенсию, вздумал проведать родительский край.
Мишутка, мало чего поняв, кивнул и спросил с нарастающим уважением:
— Дак ты голодный, поди?
— Не, не.
— Врёшь. Вижу. Сам смеёшься, а глаза невесёлые. Пойдём-ко со мной. Я накормлю.
Было что-то хозяйское в твёрдом Мишуткином предложении, и дед отказываться не стал.
Они свернули с дороги и тропкой направились к дальнему дому. Пока шли, Мишутка спрашивал:
— Дедо, а в городах все дома каменные?
— Нет, не все. Деревянных тоже хватает.
— А деревянные где? Посерёдке али по окрайкам?
— В основном по окрайкам.
— А в них кто? Живут бедняки?
— Ну что ты, Ванюша!
— Я не Ванюша! — приосердился Мишутка. — Ванюша-та трус, да ещё и брюхатый. А я Михаил!
— Извини меня, Михаил. Но ты тоже хорош. Разве не слушаешь радио? Телевизор не смотришь? Нет у нас теперь бедняков.
— А где они есть?
Мишутка был любопытен и хотел за одну минуту разузнать обо всём.
— Дедо, — спрашивал он, наверно, в пятнадцатый раз, — а писатели люди смелые?
— Есть и смелые.
— А как их узнать?
— По книгам.
— По самым по интересным?
— По самым правдивым.