Мы отступали назад по дороге, которую приходилось отбивать в ожесточенных боях. Потом мы заняли новый оборонительный рубеж под Дорогобужем, восточнее Смоленска.
Наступила весна 1943 года, и я опять получил отпускное удостоверение. На этот раз мы с Мартой обвенчались в церкви.
Новое расставание и возвращение в Россию, где германский вермахт готовился к новому решающему сражению под Орлом и Курском. Битва началась, но через две недели мы были вынуждены прервать операцию «Цитадель», так как американцы высадились в Сицилии. В одной из официальных телеграмм Верховного главнокомандования моя 6-я дивизия была названа в числе трех лучших пехотных дивизий Восточного фронта.
Третья зима в России прошла в ожесточенных, кровопролитных боях, затем опять наступила весна, и пришло лето.
22 июня 1944 года Красная армия, которая тем временем, не без помощи западных союзников, сумела прийти в себя после сокрушительных поражений 1941 года, начала новое крупномасштабное наступление против германского вермахта на юге, западе, севере и востоке Европы.[110] 28 июня русским удалось окружить нашу 6-ю дивизию под Бобруйском. За спиной бойцов дивизии несла свои воды судьбоносная для Наполеона река – Березина. И на другом берегу Березины, между дивизией и родиной уже стояли части Красной армии.
Бойцы 18-го пехотного полка, как и каждый солдат гордой 6-й дивизии, сражались как дьяволы. Полковник Хёке погиб во главе своего полка – будучи тяжело раненным, он приберег последнюю пулю для себя. Мой друг Руди Беккер тоже погиб, как и оберфельдарцт Шульц. Последний приказ по дивизии звучал так: «Лишнее оружие, технику и военное имущество уничтожить! Взять с собой только боеприпасы и неприкосновенный запас продовольствия! Пароль – «Наполеон» – прорываться в одиночку!»
Однако большая часть бойцов дивизии сложила головы на берегах Березины. Лишь единицам удалось переплыть реку и проскользнуть сквозь плотное вражеское кольцо окружения. Немногие из оставшихся в живых военнослужащих дивизии попали в плен и были отправлены в русские лагеря для военнопленных.
* * *
На встрече военнослужащих 6-й пехотной дивизии после войны в Билефельде из всех офицеров появились только фон Калькройт, обер-лейтенант Райн и юный лейтенант Аустерман. Но и наш старый полковник Беккер вернулся домой, отсидев 10 лет в русских тюрьмах как «военный преступник». В 1955 году он был среди тех последних немецких военнопленных, отпущенных после визита канцлера Аденауэра в Москву. Вне себя от радости, его жена встречала мужа так, словно он вернулся с того света. Старый вояка охотно вспоминал тяжелые дни боев под Ржевом, но не обмолвился ни одним словом о годах, проведенных в советском плену.