Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы Украины с комментариями, не
поленитесь потратить несколько недель на их внимательное изучение, дабы в самой
неприятной ситуации не пасть лицом в грязь перед «защитниками закона» и хоть что-то
противопоставить правовому беспределу, давно ставшему у нас нормой жизни.
Но вернемся к нашим баранам. Одним из расхожих методов получения интересующих
следствие сведений, наряду с разного рода «выбиванием» их из подследственных,
является подбрасывание к нему в камеру стукача, «курицы». Мне повезло, что меня не
пытали. Наверное, сказалась моя интеллигентная внешность, и они решили, что и так
меня расколют. Сведущие люди предупреждали меня, что могут подсадить кого-нибудь,
кто попытается вытянуть из меня чуть больше того, что я наговорил в протоколы, но кто
же мог подумать, что это будет такой профи!
На вторые сутки ко мне подсадили соседа. Это был типичный бомж, грязный, рваный и
вшивый, которого звали Боря. За плечами у Бори было четыре ходки. Жизнь его долбанула
стандартным для «совка» образом: после тюрем никто не брал на работу, жена бросила, из
квартиры выписали, из документов — одна справка об освобождении. Эдакое ходячее
несчастье. Зато зэковского опыта — море! Он без умолку рассказывал мне истории из
своей нелегкой жизни, за себя и за меня уплетая за обе щеки уму не постижимое варево —
«баланду», которое он любовно называл «борщечок», заедая его хлебом специальной
выпечки, от которого через полчаса раздувался живот от метеоризмов. После еды (в ИВС
кормили три раза в день) он бегал туда-сюда по камере — гулял, поминутно подходя к
дверям и громко и весело «громыхал» в сторону охранника, «попкаря», который, скучая, бродил по коридору, время от времени заглядывая в «глазок». Поражаясь его опыту в
вопросах самозащиты во время следствия, я как-то незаметно для себя все больше стал
подумывать о том, а не спросить ли у него, как мне себя вести в моей ситуации. И он, видимо, чувствуя это, с удивительным артистизмом помог мне. Я таки рассказал ему
некоторые подробности своей «делюги», хотя у меня хватило ума умолчать о
существенных деталях, которых не знало следствие. Он мне что-то там посоветовал,
потом его вызвали якобы на допрос, после которого он сказал, что его, скорее всего,
отпустят. И тут меня осенило: а не передать ли мне на свободу через него маленькую
записку? Так, ничего не значащую, для своего товарища, которому я поспособствовал в
покупке из выставочного товара телевизора «JVC». Я хотел просто предупредить его,
чтобы он не боялся и говорил правду, что купил телевизор через меня. Два слова жене и